рассудка, которое подтвердили Мортимер и Парнс. Смерти же приписали к несчастным случаям, связанными с падением в яму, и неосторожной охотой на гидр. С такими связями они могли написать буквально все, что угодно, и это считалось бы истиной. На том же совете с учетом личного согласия императора все дальнейшие экспедиции к яме решено было признать нецелесообразными и запретить, а попытки Руфа рассказать правду о том, что там на самом деле произошло, постепенно переросли в обычные байки от хромого старикашки из таверны «Сладкий Джо».
– Сам свои дела решай. Я невни…, нени…, невменя… – он махнул рукой и устало склонился над стойкой. – Ты понял, в общем.
– Извиняться за прошлое я не собираюсь, – хриплым голосом ответил бывший капитан. – Скажу то, зачем пришел, а потом решай сам.
Руф несколько раз отмахнулся, то ли разрешая Парнсу говорить, то ли пытаясь подозвать Джоанну, чтобы та налила ему выпить. Парнс выждал несколько секунд и продолжил.
– Я начал следить за Франком еще месяц назад. Эта тварь забирала привезенных для лечения людей. После его экспериментов пациенты возвращались домой только в качестве удобрения для полей. Сам я пробраться к нему не смогу – в совете могут пойти лишние вопросы и тогда уже я буду следующим пациентом. Я заплатил десяток динариев крысе с развалин, но уже неделю не получал от него никаких сведений.
– Ты бы лучше в задницу себе эти деньги засунул. Толку тоже ноль, но хотя бы удовольствие получил бы, – Руф залился смехом и в этот момент локоть, на который он опирался всем телом, сорвался вниз, и он воткнулся в стойку лбом. – Я тебе зачем сдался? – спросил он, потирая место ушиба, – у тебя вся стража города есть, бери кого угодно и веселись.
– На самом деле, срать я на тебя хотел, если бы не одно обстоятельство, – ответил Парнс, туша окурок в стоящую рядом пепельницу. – Людей, кому я мог бы доверять, осталось немного.
– И я один из них? – с ироничной усмешкой спросил Руф.
– Нет, – твердо ответил Парнс. – Это Ида. Но эта сумасшедшая баба не хочет браться за дело без тебя и Ганса.
– Я думал, она уже давно с Талией, сажает червей в человеческий пепел, – Парнс встал из-за стойки, взяв с нее наполненную стопку.
– Решать тебе. Помочь Солтису или пропить здесь все, вплоть до протеза, – ответил бывший капитан и залпом осушил стопку. На сухом лице появился оскал из-за мерзкого вкуса, и он тяжелым взглядом посмотрел на Джоанну.
– Что это за дрянь?
– Из дряни здесь только твоя рожа, – ответила хозяйка, протирая кружку на другом конце стойки.
Они еще несколько секунд сверлили друг друга повидавшими всякое в этой жизни взглядами, пока Парнс не сдался и не направился к выходу.
– Я приду сюда завтра утром и буду ждать ответа. Если откажешься, скажу Иде, что ты замерз насмерть. Так что выбор у тебя есть, – добавил капитан и вышел, закрыв за собой только решетку.
