шатра с постели человекПодымется, замученный тревогой,
Пресыщенный тоскою сновидений,
С пустой душой; еще его ресницы
Опутаны недоброй паутиной
Недобрых снов, еще разбито тело
От страхов этой ночи, и в мозгу
Сверлит еще и вой кота, и скрежет
Его когтей; и бросится к окну,
Чтоб протереть стекло, или к порогу —
И, заслоня ладонью воспаленный,
Алкающий спасенья, мутный взор,
Уставится на тесную тропинку,
Что за плетнем, или на кучу сору
Перед лачугой нищенской, – и будет
Искать, искать Мессию! – И проснется,
Полунага под сползшим одеялом,
Растрепана, с одряблым, вялым телом
И вялою душой, его жена;
И, не давая жадному дитяти
Иссохшего сосца, насторожится,
Внимая вдаль: не близится ль Мессия?
Не слышно ли храпение вдали
Его ослицы белой? – И подымет
Из колыбели голову ребенок,
И выглянет мышонок из норы:
Не близится ль Мессия, не бренчат ли
Бубенчики ослицы? – И служанка,
У очага поленья раздувая,
Вдруг высунет испачканное сажей
Свое лицо: не близится ль Мессия,
Не слышно ли могучего раската
Его трубы…
Маня сразу же передала тель-авивскому муниципалитету ключи от их дома, получив взамен для себя и своих родителей небольшую квартиру неподалеку. Дом Бялика был превращен в музей.
…Лея Гольдберг репатриировалась в Эрец Исраэль из Литвы в 1935 году. Она не застала в Тель-Авиве Бялика в живых и не имела никакого отношения к «бунту», устроенному против него Шленским. Она училась в Германии и уже имела степень доктора философии. Ей предстояло стать любимейшей национальной поэтессой и создательницей детской литературы на иврите. Ее ждала также, по прошествии двух десятилетий, должность преподавателя кафедры общей литературы Еврейского университета в Иерусалиме и впоследствии – профессорское звание. А пока она была просто очень талантливой поэтессой, которую Авраам Шленский изо всех сил старался привлечь на свою сторону – он очень хорошо умел ценить талант и творческий потенциал своих коллег-поэтов. Он самолично достал для нее сертификат на въезд в Палестину – чем, возможно, спас от неминуемой, в случае, если бы она осталась в Европе, гибели в Катастрофе. Он печатал ее стихи в «Ктувим» и затем в «Турим». Он заранее, еще до ее приезда, издал ее первый стихотворный сборник под названием «Кольца дыма» и вручил ей эту книжку сразу по ее прибытии в Эрец Исраэль. В первые дни после приезда, еще не успев прийти в себя, она получила официальную должность секретаря созданного Шленским объединения поэтов-модернистов под названием «Яхдав». Местом, где фактически происходили заседания этой группы, являющейся одновременно редакционным советом нового журнала «Турим», стало богемное кафе «Касит». Вот что напишет позже Лея Гольдберг об этих ежевечерних посиделках:
«Почти каждый вечер мы возвращались к беседе о тех литературных аспектах,
