этого сероводорода вдохнуть очень немного – отключается нервная система, и человек погибает. Кроме того, я знал, что в 30–40 километрах от Астрахани было проведено 12 или 15 подземных ядерных взрывов. Идея была какая? С помощью подземных ядерных взрывов в залежах соли – соляных куполах – создать полости для хранения газоконденсата. Считалось, что ядерный взрыв расплавляет породу и получается как бы стеклянный шар внутри, очень крепкий, который будет держать газ. Взрывы провели, но расчеты оказались неправильными. Соляные породы обрушивались, полости разрушались, и радионуклиды стали выходить наружу. А там везде подземные воды, и эти радионуклиды могли попасть в Волгу. Потом уже было признано, что это – техногенная катастрофа.
Так долгие годы содержались реакторные отсеки аварийных и отслуживших АПЛ на базах ВМФ под Владивостоком
И вот приезжаем мы в Астрахань. Сидим, обедаем, а после обеда Ельцин должен был выступить на митинге перед рабочими комбината, которые уже собрались. Все товарищи за столом рассказывают Ельцину, как прекрасен газоконденсатный комбинат, как это важно, как надо его поддержать. А я говорю: «Борис Николаевич, тут ведь проблема экологическая огромная» – и рассказал и про сероводород, и про взрывы. Смотрю – президент наливается красным, набычился весь. И чувствую я, что ему все, что я говорю, просто не нравится, не в жилу. Я ему заранее готовил записку по Астрахани, она у него была в папке на столе. Но я же не знал, прочитал он мою записку или не прочитал, но вижу, что за обедом про комбинат говорят только хорошее. Вот я и стал рассказывать плохое. Ельцин мне в ответ: «Вы неправы!» А меня уже понесло, я не могу остановиться.
Я говорю: «Что значит – не прав? Это факты».
Заканчивается обед, Ельцин выходит на балкон и вдруг начинает говорить то, что я ему только что рассказал: «Я знаю, какая здесь плохая экологическая обстановка, я знаю, что эти проблемы надо решать». Это значит, Ельцин мог мгновенно схватывать и изменить свою точку зрения. Он, конечно, был умным человеком.
Во всех последующих официальных решениях по результатам этой поездки было сказано, что нужно принимать меры по обеспечению экологической безопасности. А затем мы укрепили эти решения документами Совета безопасности. В результате эти скважины с радиоактивным рассолом укрепили и огородили. Правда, потом эти радиоактивные трубы куда-то растащили дачники. Обычный бардак…
Еще одна история с Ельциным. По предложению министра иностранных дел Козырева Ельцин назначил меня председателем Правительственной комиссии по затоплению радиоактивных отходов в морях, окружающих Российскую Федерацию.
То ли МИД должен был что-то предпринять к годовщине Лондонской конвенции, то ли уже просочились сведения, что СССР затопил огромное количество радиоактивных отходов… Но вот была создана комиссия, в которую вошли представители Военно-морского флота, Минатома
