Алиса! – что было сил закричала я. Казалось, что еще минута, и мы опоздаем. Сердце мое бешено колотилось в груди, в горле стоял комок. Отец тоже кричал. На втором этаже послышался шум и грохот. Мы побежали к лестнице. Поднявшись наверх, мы увидели Алису, лежащую на грязном полу. В ноздри ударил острый, соленый запах крови.
Я не помню, что было потом. Нить событий оборвалась, скомкалась. Я была ребенком, и воочию увидела свою сестру мертвой. По-крайней, мере, я подумала именно так – она была бледная и не живая в ту минуту. Жизнь для меня тоже, как будто бы закончилась в тот момент, ивовые ветви сомкнулись над головой. Весь страх и отчаяние легли на плечи отца.
***
Я проснулась дома. В комнате горел ночник. Часы показывали два часа ночи. Я вышла из комнаты, увидела отца, сидящего на диване в гостиной, и мать, которая плакала, положив голову ему на колени. И тут я все вспомнила, и тоже принялась плакать.
Но отец окликнул меня и тихо сказал:
– Не плачь, Деревце. Благодаря тебе, твоя сестра жива. Ее жизнь теперь в безопасности. Ты спасла ее. Ты у меня чудесная…
Маньяка не поймали. Он скрылся, не оставив никаких следов. Это я подслушала в тихих разговорах родителей – мне было одиноко, когда Алиса лежала в больнице, и я спала у них в комнате.
После выписки и реабилитации, Алиса стала предметом зависти и звездой нашего района. Все мальчишки влюбились в нее, а девчонки мечтали с ней подружиться. А я так и осталась тенью, подпевалой, младшей сестрой, прилипающей, как банный лист. Никому не было дела до того, что Алиса была бы мертва, если бы у нее не было такой тени, как я. После этого сестра всегда была рядом со мной. Иногда мне даже хотелось отдохнуть от нее, и немного побыть одной, как раньше. Но она не отходила от меня, я чувствовала, что нужна ей, и не сопротивлялась этой близости.
Я не расспрашивала Алису о подробностях того, что случилось на крыше старой больницы. Мама запретила мне задавать вопросы, объяснив, что Алиса испытала сильный шок и ничего не помнит. Но примерно через полгода после случившегося, Алиса, за плотно закрытой дверью нашей комнаты, сказала мне, трогая кончиками пальцев шрам на своей шее, что это был самый страшный момент в ее жизни. Мальчишки убежали, и она осталась одна: лицом к лицу с огромным мужчиной в черной мантии. У него были длинные светлые волосы и прозрачно-карие глаза.
Перед тем, как вынуть из-за пазухи нож, он улыбнулся ей обреченной улыбкой и сказал:
– Здравствуй, Лора.
– Я не Лора. Я Алиса.
– Алиса?
Мужчина разозлился и закричал страшным голосом:
– Мне нужна не ты! Не ты! Мне нужна она…
В этот момент Алиса сделала многозначительный взгляд, и я с ног до головы покрылась мурашками.
– Кто – “она”? – спросила я, дрожа от страха.
– Он хотел убить тебя, Лора, разве ты не поняла?
Я задрожала еще сильнее, залезла под одеяло, а потом сказала Алисе:
– Не говори об этом папе.
