Не для того, о чем ты сейчас подумал. Нет… Дай руку.
Он послушно протянул мне правую руку. Я повернула ее к себе тыльной стороной, провела по ней кончиками пальцев. Линии на ладони были четкие, стремительные, со множеством пересечений. Я не хиромант. Я понятия не имею, где на ладони линия жизни, а где – линия ума. Но по теплу, которое идет от руки, всегда можно понять, твой рядом человек или нет.
– Как бы ты ни стремился сейчас от меня избавиться, у тебя не получится. Ты увидел меня, потому что я нужна тебе.
Он резко выдернул руку из моих ладоней. Во взгляде его промелькнул страх или непонимание, я не разобрала.
– Да ты сумасшедшая. Выходи из машины, как тебя там… Иди домой и проспись.
– Лора.
– Что?
– Меня так зовут – Лора. Ищи меня здесь, когда поймешь, что не справишься один.
Я вышла из машины, оставив его в полном недоумении. Честно говоря, я не хотела производить впечатление сумасшедшей, но у меня не было другого выхода. Чтобы он вернулся, надо его убедить в том, что он должен вернуться. А его резкие слова меня не обижали. Это просто страх.
Поднявшись на четвертый этаж, я открыла входную дверь своей квартиры, разделась и прошлепала босыми ногами в свою комнату. Забравшись под одеяло, я надела наушники и включила “Нирвану”.
***
Он приехал через неделю. Припарковал машину, долго ходил по двору. Смотрел во все окна. А я смотрела на него из-за плотных штор. Мне льстило, что он сделал так, как я ему сказала. Это была моя маленькая победа. Любовь теплилась в моем сердце, придавая легкость мыслям. Я достала мольберт, краски, кисти и забыла обо всем. Я рисовала серый осенний двор и черную фигуру Игоря возле детских качелей.
В комнату зашла Крис.
– Эй, я докричаться до тебя не могу. Думала, ты тут уснула. Пошли ужинать, я приготовила котлеты и отварила рис. Заняла немного денег у Наташи из параллельной группы. Она вроде как благодарна мне за то, что я познакомила их с Виталиком… Чужое счастье устраиваю, а сама по-прежнему одна… Эй, да ты меня не слушаешь совсем! Лора!
На самом деле я все слышала, но мне не хотелось отвечать. Встав из-за мольберта, я подошла к окну. Сколько времени я рисовала: час, два? Он по-прежнему был там. Ходил туда-сюда, оглядывался, смотрел на окна многоэтажки.
– Крис, знаешь, я тебя очень сильно люблю… И я хочу тебе сообщить о том, что сегодня на ужин у нас будут гости.
– Какие еще гости? Какой ужин? Я же тебе сказала, что у меня просто отварной рис. Лора, давай пригласим гостей в следующий раз.
– Нет, он уже здесь. И, думаю, он голоден. Можешь идти доставать третью тарелку. И ставь чайник. Я сейчас приведу его. Неважно что ты приготовила.
Я оставила Крис в полном недоумении, а сама накинула длинный вязаный кардиган, сунула ноги в меховые угги и побежала вниз. Лестничные пролеты мелькали перед глазами, я торопливо поздоровалась с бабушкой Анжелой со второго этажа, которая ковыляла еле-еле со своей хромой и мохнатой дворняжкой Ликой. Помню,
