категориях. Однако надо сказать, что диалекты русского языка он знал очень хорошо и по разговору безошибочно определял, где человек родился и жил. И всё же, В. Даль, во-первых, по рождению был нерусским, так-как в его жилах текла датская, французская и немецкая кровь, а во-вторых, он был частью элиты, от которой получил образование, поэтому, несмотря на многолетнее собирание слов народного русского языка, в полной мере он его не знал.
Да и знал-ли его кто-то в полной мере, кроме самого народа? А разве простой необразованный народ может грамотно или хотя бы толково объяснить смысл слов, которыми он говорит. Мы с вами уже говорили о том, что за словами люди видят определённые образы, объяснить и описать которые, бывает далеко непросто даже учёному человеку, не говоря уже о перечислении разнообразных случаев их употребления. Поэтому В. Даль в своём словаре представляя некоторые слова, кроме их значений приводит примеры их употребления во фразах, поговорках и присказках, с помощью которых можно было бы лучше понять стоящие за ними образы. Это говорит о той реальной пропасти, существовавшей между языком народа и элитарным языком, на котором говорил и сам В. Даль.
После первой мировой войны, революции и гражданской войны, в науку языкознания пришли люди из народа, однако им тоже было не до истории народного языка и его слов. Страна восстанавливалась после разрухи и преодолевала безграмотность. Потом грянула вторая мировая война, принёсшая новые разрушения. Вероятно, именно эти объективные причины и не позволили в полной мере осознать необходимость изучения народного языка и его слов. И хотя он ещё доживал свой последний век в деревенских говорах наших полуграмотных прадедушек и прабабушек, кабинетных учёных, вышедших из народа и из крестьян он так и не заинтересовал. Об этом устами героя своего фильма «Печки лавочки» говорил В. Шукшин.
Да и кто бы всерьёз заинтересовался историей и изучением этих старых слов, если их считали устаревшими и неправильными. Я помню историю, которой сам был свидетель, как из деревни в город переехала семья, купив часть дома на нашей улице, состоящей из частных домов. Они одни из последних уехали из своей деревни, под названием «Бойтово», которой уже не существует. Их сын, гуляя с другими ребятами, долго подвергался насмешкам за то, что некоторые слова говорил по-деревенски так, как говорили односельчане и старики, доживавшие свой век в его деревне.
Например, вместо слова «будет» он говорил: «БУДЯ»; слово «когда» говорил: «КОВДА»; «тогда» – «ТОВДА»; слово «нет» говорил: «НЯМА»; вместо слова «все» – «УСЕ»; варежки называл «ВЯ́ЗАНКИ»; слово «сознался» – «СОЗНАВСЯ»; «брался» – «БРАВСЯ»; слово «каждый» говорил: «КОЖНЫЙ»…
В результате насмешек он получил прозвище «Деревня», которого стеснялся и которое ему пришлось терпеть много лет.
Над старым деревенским языком насмехались, его стеснялись и до сих пор стесняются
