исследованиям просоциальных форм поведения (кооперация, эмпатия, взаимопомощь, альтруизм, филантропия, солидарность), которые в XXI столетии приобретают новую тональность в связи с радикальным переосмыслением представлений о мире природного как антипода и антитезы социокультурных измерений реальности. Сегодня естествоиспытатели, психологи и социальные аналитики все чаще обращаются к «светлой стороне биологии», декларируя совершенно новые принципы осмысления природного и его отношений с моральным: приоритетным становится «благостный» взгляд на природу и отказ от толкования ее как арены борьбы, себялюбия и агрессии − в пользу концепций врожденной социальности и моральности, присущих эволюционирующей человеческой натуре [Haidt, 2007].
Вместе с тем было бы неверно расценивать нынешний ультрасоциальный тренд «наук о жизни» (к которым принадлежит и биология) как окончательный разрыв с догматами социобиологии 1970-х годов, подчеркивает Мелони. Скорее следует говорить о постоянном расширении концептуального диапазона биологического знания, что позволяет включить в сферу его компетенции явления морального порядка. Социобиология с ее принципами индивидуализма и эгоизма как единственными биологически достоверными основаниями человеческого поведения и попытками объяснить феномен альтруизма, минуя его моральный аспект, стала отправным пунктом современных моделей кооперации, солидарности и взаимопомощи в рамках биологии морали и нейроисследований. Интеллектуальным фундаментом нового толкования отношений природного и морального явились «технические инновации» в области эволюционной теории, реализованные в ряде эмпирических мультидисциплинарных исследований (в том числе – математические модели кооперативного поведения и использование теории игр для реконструкции моральных действий). В итоге кооперация получила статус третьего фундаментального принципа эволюции наряду с мутацией и естественным отбором [Axelrod, 1984]. Другой предпосылкой новой парадигмы стало возвращение в эволюционную теорию идеи группового отбора, от которой отказались исследователи в конце 1960‐х годов и которая сегодня приобрела новое звучание в качестве атрибута культурных контекстов. Групповой отбор, непрямая (опосредованная) взаимность и взаимность сетевая, вкупе с ключевыми социобиологическими принципами родственного отбора и прямой реципрокности, составляют сегодня пять базовых эволюционных механизмов социальной кооперации [Nowak, 2006]. Эмпирический анализ ее уровней обнаружил гораздо более насыщенную палитру оттенков альтруизма, чем предполагалось ранее, что также послужило толчком к отказу от прежней идеи наследственной (генной) обусловленности моральных актов [Fehr, Fischbacher, 2003]. Наконец, свою лепту в расширение диапазона природного в его отношениях с моральным внесли исследования медицинского характера, выявившие позитивное воздействие благотворительности и филантропии на ментальное здоровье их субъектов [Lozada, D’Adamo, Fuentes, 2011].
Обобщая итоги
