начала надо вбросить «биток» – круглую жестяночку от обувной ваксы, набитую песком для увесистости – в один из «классиков» и проскакать к нему на одной ноге, поднять с земли и скакать через остальные классики, и если минуя их ты не наступишь – даже отдалённо – ни на одну черту, то начинай новый круг со следующего классика.
После того как твой «биток» был вброшен во все (с первого по восьмой) «классики», пора занимать себе «дом» – один из квадратов, где по ходу игры ведёшь себя как дома, становясь на обе ноги для отдыха.
Ну, а если «биток» попал не туда, или несколько игроков вдруг заорали, что черта задета твоим сандалетом, то в игру вступает следующий, а ты превращаешься в зрителя ревностно следящим за его одноногой скачкой…
Ещё были игры с мячиком.
Например, бить его о землю одной рукой, выговаривая на каждый удар по одному слову:
– Я!.. знаю!.. пять!.. имён!.. девочек!..
На каждый из дальнейших шлепков по его резиновому боку следовало назвать одно девочкóвое имя, любое, но без остановок, чтобы набралось пять и все, конечно, разные.
Затем, подряд и не снижая темпа, шли пять имён мальчиков, пять цветков, пять животных и т. д., и т. п., покуда мячик не отскочит куда попало и ударится о землю сам по себе, без сопроводительного речитатива, или игрок собьётся в своих перечислениях…
Игра в «подскоки» была мене интеллектуальной, но и для неё нужен мяч – ударив им о розовато-выцветшую штукатурку здания (возле угла, подальше от окна в первом этаже) нужно угадать место падения мяча и перепрыгнуть его на излёте, широко раздвигая ноги, чтоб он тебя не коснулся, а игрок сзади подхватывает отскочивший от земли мяч и снова бьёт им о стену – уже для своего подскока и твоего перехвата, хотя участников может быть и несколько, но тогда жди свою очередь.
Эта игра завораживала меня своей бесконечностью, подобно тем картинкам-перевёртышам на красном боку огнетушителя…
Играли мы и вне двора, прейдя пустынную дорогу позади зданий к дощатым воротам мусорки с высоким сплошным забором, рядом с которой начиналось ровное место в зелёной траве и с кучей песка с тех времён, когда бетонировалась площадка под большие железные ящики.
Надо зачерпнуть пригоршню песка и высоко подбросить, чтобы, подставив ладонь, поймать возвращающиеся песчинки и вымолвить над уловом:
– Ленину – столько!
Песок с ладони подбрасывался во второй раз с той же целью, но теперь уже следовало приговаривать:
– Сталину – столько!
После третьего подброса песок никто не ловил, а даже наоборот – прятали руки за спину, а потом ещё и хлопали ладонью о ладонь, чтоб не осталось и песчинки:
– А Гитлеру – вот столько!
Мне казалось не слишком честным, что последнего оставляют таким обездоленным и однажды, играя в одиночку, я нарушил правила и поймал щепотку песка даже для Гитлера, хотя и знал, что он плохой…
Ещё мы делали «секреты» – выскребали мелкую ямку, не глубже чашки, и выкладывали её дно
