общении и играх мы познавали мир и самих себя.
– Поиграем в прятки?
– Вдвоём не игра.
– Щас двое ещё подойдут с болота.
– А зачем пошли?
– Дрочиться.
Я не знаю что такое «дрочиться», но из невразумительного всхрюка, с которым мальчики обычно произносят это слово, мне понятно, что оно, не знаю что, чем-то нехорошо и неправильно.
Всю свою сознательную жизнь я был поборником правильности, любое отклонение от неё, всё, что не так как надо, мне против шерсти.
Если, скажем, великовозрастный поросёнок с наглым визгом сосёт вымя коровы, то меня так и подмывает их разогнать.
А корова тоже хороша – стоит себе, такая вся безропотно покладистая, будто не знает, что молоко предназначено только телятам и для людей!
Вот почему, когда со стороны болота явились упомянутые двое с неясными улыбками и травяными веничками в руках, неизвестного мне назначения, я, подбоченясь, делаю выговор в виде вопроса:
– Ну, что – подрочились?
И тут я узнаю, что борцам за правильность иногда лучше помалкивать.
Обидно, всё-таки, что я такой слабак и что так запросто можно меня свалить в нежданной драке…
В футбол ребята играли на травянистом поле между Бугорком, мусоркой и кюветом дороги вокруг кварталов.
Сперва определялись капитаны команд – по росту, возрасту и голосистости.
Потом мальчики, попарно, отходили от своих будущих вождей и неслышно сговаривались:
– Ты будешь «молот», а я – «тигр».
Затем пары возвращались к двум капитанам и спрашивали того, чья очередь была выбирать:
– Молот или тигр?
После раздела людских ресурсов начиналась игра.
Мне очень хотелось выбиться в капитаны, и чтоб все мальчики стремились попасть именно в мою команду, но это оставалось лишь мечтами.
Я старательно бегал по траве – от одних ворот до других; отчаянно рвался к победе, но мне не удавалось даже прикоснуться к мячу – едва примеряюсь пнуть по нему, как набегали, если не свои так противники, и тут же уносились с недосягаемым мячом, а я опять бегал туда-сюда по полю с воплями: «пас! мне!», но меня никто не слушал и все тоже вопили и бегали, и игра катилась без моего, фактически, участия…
В то лето все мы – родители и дети – поехали в Конотоп, на свадьбу маминой сестры Людмилы, которая выходила замуж за чемпиона области по штанге в полусреднем весе, молодого, но скоропостижно лысеющего, Анатолия Архипенко из города Сумы.
Большая машина с брезентовым верхом отвезла нас через КПП Объекта до железнодорожной станции Валдай и там мы сели на поезд до станции Бологое, где у нас была пересадка.
Вагон оказался совсем пустой, с жёлтыми деревянными скамейками между зелёных стен.
Мне нравилось как он покачивает под ровный перестук своих колёс.
Нравилось
