жужжанием сонных мух. Окна нараспашку, ни намека на решетки. Вдоль выкрашенной кисточкой зеленой стены стоят пластмассовые стулья. Карло прождал уже пару десятков минут и недоумевал, что за дела могли так долго задерживать полицейских. Наконец, дверь кабинета открылась, и к нему вышел мужчина в форме. Когда Карло заявил о столкновении карабинеру, тот записал для проформы имя Карло и водителя и, махнув рукой, приказал ему идти домой, а сам удалился. Но журналист решил воспользоваться удобным случаем и расспросить полицейских о том, что занимало его больше всего. Он толкнул дверь в кабинет. Разговоры тут же смолкли. Четыре пары глаз обратились на Карло. «Все это время они были заняты болтовней!» – пролетела возмущенная мысль. Сам он хорошенько ударился при столкновении, рука и бедро жутко саднили, а голова была точно свинцовая. Ему было тяжело стоять, а полицейские даже не удосужились выйти к нему! Но Карло решил не кипятиться зазря и обратился к ближайшему к нему карабинеру:
– Я бы хотел поговорить с кем-либо из этого участка по поводу происшествия, случившегося в Ланцио много лет назад.
– Говори, – ответил тот, разводя руками, показав, что секретов друг от друга здесь не держат.
Карло оглядел равнодушные лица.
– Мне нужна информация по поводу пропавшего в Клыке поезда, – начал он.
Лица вмиг оживились, теперь на них не осталось ни следа скуки, два карабинера переглянулись. Наконец, тот, что, вероятно, был главным и имел самый нахальный взгляд, произнес:
– Caro12, вот что я скажу тебе, раз уж ты здесь, потратил свое время и приехал из… Откуда ты, кстати, приехал? Неужто из самого Рима? Так вот, раз уж ты приехал, и тебе так необходимо провести свое расследование, и раз у тебя, по всей видимости, так мало других дел, то почему бы тебе… – он оглянулся по сторонам, выдерживая паузу. – Почему бы тебе не расследовать… ну например… исчезновение Гудини? – и словно дожидаясь окончания шутки, услужливый хохот грянул по кабинету.
– Basta cosi13, – устало проговорил Карло, вдоволь насмотревшись на всеобщее веселье.
– Нет, правда! Мне кажется, толку было бы больше! – снова хохот.
У Карло не было ни сил, ни желания вступать в словесную перепалку.
– Я здесь по делу, – с трудом сдерживая раздражение, произнес он. – Мне нужно узнать о том единственном человеке, который остался в живых после исчезновения поезда. Я выполняю задание редакции столичной газеты, в которой работаю.
Он оглядел равнодушные лица и, окончательно осознав, что дел с ним никто иметь не хочет, разочарованно бросил:
– Ладно. Полагаю, мне лучше поговорить с вашим начальником, – Карло повернулся и зашагал прочь из участка.
«Да что они себе позволяют! – кипятился он. – Они слишком разленились в этом городишке. То ли дело, римские карабинеры! Уж там умеют заняться делом и вытряхнуть правду, какая бы она ни была, настоящие ищейки! Но я не в Риме, – мелькнула мысль. – Здесь свои законы. А, может быть, Дон Паволини был прав, и они
Дорогой (итал.)
Ну хватит! (итал.)
