на двери, разглядывая приборную панель и тонкий руль с оливковым отливом.
– Хочешь посидеть внутри? – засмеялся Франко.
– Конечно! – откликнулся ребенок.
– Дай-ка я тебя устрою, – и он подошел к машине, открыл дверь и стал важно объяснять мальчику принцип работы автомобиля.
Чуть позже, за обедом к ним с опозданием присоединился отец Флавио. Он принес с собою круглую ковригу хлеба и опустился на услужливо предложенный слугами стул, рядом с хозяйкой.
– Послушники испекли его ночью, так что он почти свежий, – пояснил священнослужитель, одетый в темную мантию. – Но у нас случилась беда. Наша мельница сломалась, и теперь мы не можем молоть зерно. Это катастрофа, хлеб – наш главный источник пищи и, разумеется, небольшого, но столь необходимого нам, дохода. А мои воспитанники – сплошь подростки, никто из них и близко не знает, как исправить колесо.
– Не беспокойтесь, святой отец, я с радостью оплачу починку, и вы сможете позвать мастера, – ответила Доната с улыбкой.
– Ах, благодарю вас, дорогая сеньора. Как всегда, доброта вашего сердца не знает границ! Dio ti benedica!9
– Ну что вы, святой отец. Это мой долг.
Франко отложил прибор и обратился к священнику:
– Я могу заехать к вам и взглянуть, в чем проблема, святой отец. Уверен, что смогу помочь, я хорошо разбираюсь в мельничных механизмах.
– Не стоит, дорогой друг, вы же только приехали. Мы с графиней сами решим эту проблему, – без особого интереса ответил священнослужитель и с аппетитом вернулся к ароматной паленте, не замечая ироничной улыбки гостя.
– Франко! – поспешила переключить его внимание Доната. – Скажите же мне, как вам удается управляться с таким сложным механизмом? – спросила она, кивнув в сторону улицы. – Я слышала, чтобы уметь ездить на автомобиле, нужна недюжинная сила?
– Это не сложнее чем управлять лошадью. По крайней мере он не выбросит тебя из кресла, если ему не понравится ездок, – все засмеялись. – Думаю, даже вы смогли бы его оседлать. Поверьте, у вас получится, а я не бросаю слов на ветер. У меня длинный нос, так говорят в Италии?
– Avere il naso10, – засмеялся Николо, принимая соусник из рук служанки.
– Вы надолго в Ланцио, Франко? – спросила Доната.
– Думаю переехать сюда. Я окончательно влюбился в Италию, когда побывал в Милане, сеньора. Франция умеет удивлять, но мне хочется ощущать дух Италии, я всегда питал особую любовь к вашей стране.
– А ваша знаменитая башня, она все еще стоит? Я видела ее на открытке, совершенно чуждое сооружение для столь романтичного города, как Париж, и как только власти согласились на ее строительство?
– Эйфелева башня? Да, мы потихоньку привыкли к ней и даже успели полюбить, так что, полагаю, она все же останется с нами.
– В Париже, наверное, столько интересного!
– Сейчас там правит дух сюрреализма, наши молодые художники проявляют себя
Благослови вас Бог! (итал.)
У меня интуиция (итал.)
