где в течение нескольких лет до того он безуспешно пытался выделиться из плотных рядов начинающих поэтов!
Дальнейшее турне “господ Плевицких” (как их назвали в иронично-доброжелательной газетной рецензии) по России обещало успех в масштабах всей страны. Но вмешались непреодолимые внешние обстоятельства: шла война, и весной 1916 Есенина призвали в армию».
Как говорится: «А счастье замаячило так близко!» Во всяком случае – творческое. Но тут – вот незадача! – на горизонте нависла неумолимая глыба армейской службы, которой крайне трудно избежать. А воинская повинность – серьёзное препятствие для обретения полноценного успеха в богемно-салонной жизни!
Елена Самоделова: «Через некоторое время после того, как Есенин обустроился в Петрограде, у него наступил призывной возраст. Он получил отсрочку из-за проблем со зрением, но отсрочка заканчивается в связи с началом войны, так как стране срочно требуются солдаты. Неизвестно, в какие войска он попал бы, может, и пехотинцем прямо на поля ожесточённых сражений. Но друзья поспособствовали: его познакомили с адъютантом Императрицы, заведовавшим санитарным поездом, – полковником Ломаном. Так Есенин и оказался там. Поэтому и служба стала не особо обременительной: живёт припеваючи, выезжает в Петербург, публикует стихи, отправляется санитаром в поездку по России на этом поезде».
Одним словом, для Есенина его военная карьера стала складываться удачно. Тяготы войны не то что совсем прошли стороной, но особо не одолевали.
Владимир Брюханов: «Поначалу всё это выглядело как обычное для той поры стремление оградить одарённого молодого человека от фронтовых тягот и реальной угрозы гибели. И Есенину пришлось совершить вместе с медицинским эшелоном пару рейсов за ранеными в прифронтовую полосу. Но первое же его выступление летом 1916 на концерте в госпитале с чтением стихов сразу поставило его в особое положение – и о санитарских мытарствах больше речи не велось. Есенин, в частности, получил частые возможности приезжать в столицу и продвигать свои литературные дела».
Благодаря ходатайствам многочисленных друзей – Николая Клюева, Сергея Городецкого и других, а также хлопотам благодетеля, полковника лейб-гвардии Павловского полка Дмитрия Николаевича Ломана, молодой поэт не только не отходит от литературы, а наоборот, его дела начинают идти в гору.
Тут хочется сделать необходимое отступление и вставить интересное наблюдение Владимира Брюханова: «Полковник Ломан – отнюдь не безликая фигура: литератор – автор и издатель исторических опусов, теоретик, идеолог и организатор чуть не всех монархических “черносотенных” организаций, начиная с “Русского собрания”. А также проводник при дворе курса на опору на “истинно русский народ”, устроитель новых церквей и знаменитого Фёдоровского городка в Царском Селе, явно главное лицо в руководстве поведением многих придворных лиц определённого толка – начиная
