бояться. Бояться было неприятно, а знать, что боишься, еще неприятней, поэтому Федор прогнал силачей из мыслей и постарался надумать черноту, чтобы скорей заснуть. Сон не давался так легко, – когда Федор менял бока, силачи возвращались. Против них ничего не придумывалось, они его неизбежно ловили и наказывали.
Утром страх казался смешным и слабым. Федор решил, что вернул свое мужество и в дальнейшем запросто со страхом справится.
– Я в своей власти, – думал он, пропитывая сухарь чаем.
И тихо, чтобы не тревожить жену, взял из дома газовый баллончик. Этот акт не придал ни удальства, ни веры, как было задумано, а наоборот только подпустил в намерения Федора фальшь.
Погода потеплела, снег на рынке стал водой. Федор несколько раз обмакнул в воду ноги, пока скакал к своему роллету, и в ботинках начало чавкать. За прилавком не стоялось. Чтобы как-то укрепить слабеющую решимость, Федор заглянул к Михаилу. Стесняясь перейти к делу, понарошку заинтересовался навесным замком.
Михаил начал сам:
– Светлана вчера рассказала о тебе бандитам.
– Вот как? – Федор отложил замок. – Специально, что ли, в гости пошла?
– Не знаю. Но сегодня они приедут поговорить с тобой.
– Только со мной одним?
– Да. Ты – нетривиальный случай.
– Что ж, попробую их уговорить.
– Как уговорить? – изменился Михаил. – Зачем?
– Чтобы дань не платить, – шепнул Федор, оглядываясь на Светлану. – Смотри, что я взял. – Он достал баллончик и сунул его в руки Михаилу.
Михаил оттолкнул баллончик, будто это было что-то противозаконное, и осуждающе выпучился. Он сидел на батарейках, фонариках, сверлах, резинках и прочей пестроте как наседка и взметал высоко грудь.
– Ты же вчера согласился, что дань – пустяк!
– Конечно, но зачем она нужна?
– Затем, чтобы жить мирно, – ответил Михаил. – Не рвись ты в эти дебри. Неужели действительно можно победить мафию перцовым баллончиком?
– Это на всякий случай, – сказал Федор. – Я надеюсь уговорить.
– Послушай, Федор, моего совета, и лучше заплати.
– Еще не до конца решил, – сказал Федор, чтобы утешить Михаила, – может и заплачу.
Он совершил ошибку, открывшись оппортунисту, – вместо того, чтобы укрепиться, только раскачал свои колебания. Он убрал баллончик и пошел торговать.
Покупатели постепенно подходили к прилавку, и, собирая выручку, он вдруг понял, что деньги ничем не защищены. Пузатый карман был слишком заметен, поэтому Федор на всякий случай накрыл его рукой, вкопав в монеты два пальца.
Михаил вышел из своего магазинчика, ковыряясь в забитом музыкой ухе, и тихо пошел вдоль рядов, останавливаясь то у одного, то у другого павильона. Это не показалось бы необычным, если бы продавцы, к которым он подходил, не начинали недовольно посматривать на Федора.
– Что это он им
