грешен, а стать хорошим, праведным он может, только постоянно подавляя, сковывая самого себя, преодолевая всякие препятствия. Поэтому вы сильную власть всегда поддерживаете – по сути, тиранию. Поэтому вы детей насильно крестите и насилие в семье не осуждаете. Вам нравится видеть людей серыми, одинаковыми, во всём себя ограничивающими, смиренно наклонившими головы. А я считаю, что человеку надо дать свободу, и тогда в большинстве само собой проявится всё самое лучшее, это свойство человеческой натуры. При всей её сложности. Большинство людей – хорошие.
– Ты слишком много противоречишь сам себе, это нормально в молодости, – остановил Артёма священник. – То ты в природе духовность ищешь, то уже в человеческой культуре. Церковь у тебя вдруг тираном становится, хотя за минуту до этого ты радовался, что никто её, Церковь, не слушает. Ничего мы не запрещаем. Хочешь грешить – греши. Мы только мнение можем высказать. Запрещают в сектах, и то лишь думают, что запрещают, а на самом деле лишь страхом и унижением человека ещё дальше от истины уводят.
– Ваша РПЦ – самая главная секта, – проворчал Артём. – Скажите, святой отец, а в чём вот, например, по-вашему, я грешен? Так, навскидку.
– Родителей не любишь, – с ходу ответил отец Николай, – которые жизнь на тебя положили.
– Это неправда, – Артём моргнул, – я их люблю.
– Дай Бог, чтобы я ошибался.
Отец Николай поднялся с сиденья, неспешно обошёл машину кругом и, вернувшись за руль, закрыл дверцу.
– С Валеркой-то ничего, находите общий язык? – Он посмотрел на Артёма прямым дружеским взглядом.
– Да как нам не найти, сколько уж друг друга знаем, – зевнув, ответил Артём. – Он опять на мотоцикле своём гонять поехал, меня подбросил.
– Алка с твоими родителями в Олимпийскую деревню, в магазин собиралась. – Отец Николай положил пальцы на руль. – Они уже уехали?
– Женщины уехали, отец футбол смотрит.
С полминуты отец Николай молчал, глядя в одну точку. Артём понял: он смотрит на своё отражение в боковом зеркале. Затем священник оторвал от зарядки телефон, вышел из машины, сделал несколько шагов в сторону, словно хотел кому-то позвонить, но на деле лишь в течение минуты приглядывался к экрану, а после выключил его и вернулся на колею к Артёму:
– Тебя до дома довезти?
– Не-не, я на своих, спасибо, – отвернулся Артём.
– А, ну… хорошо. – Отец Николай неуверенно потянул ручку водительской дверцы.
Обратная дорога до посёлка, несмотря на добрые полтора километра, была ещё более лёгкой и быстрой, словно вдохновенный спор со священником дал Артёму новые силы. Возле КПП он с досадой подумал, что ему вряд ли откроют без пропуска и придётся звонить кому-то из хозяев. Но оказалось, Валера давно вернулся и предупредил охрану об Артёме.
