в ее волосы и глубоко вдохнул их аромат. Лайрэ легко коснулась губами его щеки и груди, как привыкла делать за долгие часы ухода за больным.
– Это была ты? – спросил он охрипшим голосом.
– Да, – просто ответила она.
– Я тебя знаю?
– Ты знаешь лишь то, что помнишь, – ответила она. – Скажи сам, знаешь ли ты меня.
– Кажется, я никогда еще не встречал девушки прекраснее тебя. Даже…
Голос незнакомца умолк, а сам он болезненно нахмурился.
– Что с тобой? – спросила Лайрэ.
– Не могу вспомнить…
Когда незнакомец говорил, Лайрэ нарочно плотно прижала ладони обеих рук к обнаженной коже его плеча. И уловила смутный образ женщины с огненными волосами и ясными глазами сапфирового цвета.
Образ растаял, не оставив у него в памяти никакого имени, которое он мог бы связать с этим нежным лицом. Он покачал головой и с досады грубовато выругался.
Он не может быть человеком без имени. Но он им был.
– Не спеши, дай себе время оправиться от болезни, – сказала Лайрэ. – Память вернется к тебе.
Широкие ладони схватили ее за плечи, и сильные пальцы глубоко погрузились в плоть.
– Но времени нет! Я должен… должен… Проклятье, не могу вспомнить!
Слезы выступили на глазах у Лайрэ, когда через нее хлынул поток мучительного отчаяния незнакомца. Он был человеком, для которого честь являлась не пустым звуком. Он давал клятвы – как теперь их выполнить? Ведь он не мог вспомнить, кому давал эти клятвы и в чем клялся.
Из горла Лайрэ вырвался крик, потому что боль незнакомца, его страх и ярость были и ее болью, страхом и яростью, пока она к нему прикасалась.
В тот же миг хватка вокруг ее плеч ослабла. Загрубевшие в сражениях руки стали ласкать, вместо того чтобы впиваться в плоть.
– Прости меня, – хрипло проговорил он. – Я не хотел сделать тебе больно.
Удивительно ласковые пальцы провели по ресницам Лайрэ, вытирая слезы. Вздрогнув от неожиданности, она открыла глаза.
Лицо незнакомца оказалось совсем рядом с ее лицом. Несмотря на собственное волнение, он тревожился за нее. Она видела это так же ясно, как густые темные ресницы, обрамлявшие его карие глаза.
– Ты н-не сделал мне больно, – сказала Лайрэ. – В том смысле, как ты думаешь.
– Но ты плачешь.
– Это от твоих страданий. Я так явственно их чувствую.
Темные брови приподнялись. Тыльной стороной пальцев незнакомец легонько провел по щеке Лайрэ. Ощутил горячую влагу слез.
– Не плачь, прекрасная фея.
Лайрэ невольно нахмурилась.
– Я не фея. И не сида! Я ученица Вианны Мудрой.
– Кто она?
– Друид… Друидесса… Светлая.
– Друид … повторил он словно пробуя слово на вкус… – Ну, тогда понятно, – сказал он наконец. – Ты колдунья.
– Вовсе нет! Просто я одна
