король был прав, как ни крути. Сколько бы он ни молился, небесные боги оставались на небесах, а он – в канализации. Ни для кого из них ничто не менялось. Может звёздные боги и чувствовали себя хорошо наверху. Но ему в канализации было холодно и голодно, и страшно. Под Ноксусом был ещё один огромный подземный город. И населяли его не только крысы и отбросы общества.
В слизкой темноте, пропитанной вонью сточных вод и ужасом куда более древним, чем сама Матерь Мира, обитали тёмные твари. Колодцы, уходившие в неизведанную пустоту, объятую вековым мраком, кишели этими жуткими существами. Иногда они выбирались оттуда поохотиться на обитателей канализации. И тогда крыс становилось меньше. Как это ни странно, но Дарик выжил. Была ли это заслуга небесных богов? Или он был настолько жалок, что даже какие-нибудь древние боги ужаса не обращали на него никакого внимания?
Иные вот, к примеру, поклоняются Владыке Бездны – повелителю всех тёмных тварей, обитающих среди людей и в самих людях. Он – властитель Вечной ночи, зла и кошмаров, Чёрных драконов и чёрного зла. Может, это Тёмный Владыка смилостивился над ним и оставлял всё это время в живых, а не Звёздные боги? Но ведь он не молился ему и не приносил человеческих жертв, как это делают Иные. Как же это тогда работает?
Подобные измышления обычно заводили Дарика в неизбежный тупик. Он очень уставал думать. А в итоге оказывалось, что, сколько бы он ни думал, всё становилось ещё более непонятным, чем до того. Поэтому толстячок решил прислушаться к рассуждениям мародёрского короля. Но при этом всё равно продолжать осеняться звёздным знамением. Так, на всякий случай. Может даже не для себя, но для Звёздных богов. Авось они всё-таки наблюдают за ним?
В пути у него было время подумать. Теперь небольшой, но от этого ни в коей мере не безопасный отряд мародёров двигался по холмистым равнинам на юго-запад. Звёздные горы с каждым днём отступали в далёкую мглистую синь. Там же оставался и привычный Дарику Ноксус. Он знал, что они направляются к Бездонному каньону или Выжженному пределу. Вдоль этого огромного шрама в теле земли они последуют на юг, к Руинам.
Зейндал запретил своим людям изгаляться над новичком. И большинству из них было наплевать на него. Но Утракс не упускал возможности грубо подшутить над Крысёнышем и то и дело пускал в ход кулаки и пинки. Толстячка это ужасно раздражало, а Утракса, наоборот, забавляло. Но не мог же Крысёныш бегать к королю и жаловаться ему на каждый пинок. Вот и приходилось довольствоваться злобными взглядами.
Очень скоро Дарик уразумел, что пресловутая свобода, о которой говорил Неуязвимый, не так уж и безгранична. Его собственная свобода, к примеру, заканчивается там, где она пересекается со свободой его более сильных соседей. Всё как всегда и везде. Также было и в Ноксусе, который он оставил средь Звёздных гор. Так будет и в Руинах. Люди везде одинаковы. И он везде одинаков. Сколько бы имён ему не пришлось
