ноги Зуброва. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы связать своё воскрешение с появлением этой Бабы-Яги и её забытыми способами медицины.
Наконец, Коля жалобно застонал. Собачка спрыгнула с топчана, а старуха одним взмахом ножа снесла жабе голову и небрежно отшвырнула тело куда-то в сторону. Как оказалось – прямо в огонь небольшого очага или камина. А потом преспокойно достала ещё одну плошку и поднесла к губам Феоктистова. Не доверять действиям этой Бабы-Яги было уже глупо, и он послушно отпил тёплой солоноватой жидкости. Пока приступ тошноты не оттолкнул губ от чашки. Было такое ощущение, что ему дали попить свежей крови. Во всяком случае, характерный тошнотворно-сладкий запах просто шибанул в ноздри. Силы вновь начали испаряться, и мальчишка соскользнул в сон.
Следующее пробуждение было более приятным – пахло мясным бульоном. Друзья по-прежнему лежали на топчане, только были ещё и прикрыты какой-то грубой рогожей. А давешняя миловидная старушенция сидела у очага и помешивала супчик, как раз и распространявший этот восхитительный аромат. Увидев, что мальчишки проснулись, она что-то спросила. Язык был явно славянский. Что-то вроде польского или болгарского. Но смысла обращения они всё равно и не поняли. Тем более, что в школе Феоктистов изучал немецкий (из которого понимал разве что «ауфвидерзеен» и «Гитлер капут»), а Зубров – английский (с примерно равным объемом познаний).
Наконец, хозяйка поняла, что толку от них пока не добьётся. Единственное, что они сами смогли разобрать из её долгого монолога, было имя спасительницы – Линде. Старушка так же повторила их имена почти без акцента – «Коля» и «Володя». После чего накормила горячей похлебкой с большими кусками жёсткого, недоваренного мяса. С голодухи оно показалось ребятам волшебной пищей древних богов. Когда они наелись, хозяйка, помогая непонятной речи красноречивыми жестами, показала, что пора выходить. С огромными мучениями мальчишки сползли с топчана и, держась друг за друга, побрели к двери. Феоктистов неожиданно улыбнулся:
– Наше счастье, Коль, что голодные в драку полезли!
– Это ещё почему?
– Да я слышал, что если на войне кто-то получал рану в живот на полный желудок, то спасти его было уже невозможно. А вот если на пустой – лечили.
Снаружи оказалось, что жилище приветливой бабушки не имело куриных ножек. Но, в целом, здорово соответствовало типажу. Было старенькое, низенькое, заросшее мхом по самую крышу. Да ещё и стояло в середине густого лиственного леса. Огорода не было, но имелся небольшой двор с курятником и несколькими сараями. В одном перетаптывались две лошади. Обычная гнедая и здоровенный боевой жеребец вороной масти.
– Ба! Да это же наши кони! – воскликнул Николай, – Смотри, коричневый, это тот, что мы на поле поймали. А черный, это же того буржуя!
Тем временем хозяйка вывела
