священника, слишком увлеченный грациозностью ее походки, неподражаемой свободой, с которой она двигалась. Эта девушка была совершенно необыкновенной. Бесконечно желанной и бесконечно неуловимой.
Интересно, почему она не хочет, чтобы он присутствовал при ее беседе со священником?
А тот, кого они искали, заметил их издалека и стоял в дверях, поджидая гостей. Филинг был воплощением аскетизма – бледный, светловолосый, худощавый. Он с улыбкой поприветствовал Филлиду как давний друг.
– Доброе утро, мистер Филинг. Позвольте представить вам мистера Кинстера, старого друга Горация.
– В самом деле? – Филинг протянул руку Люциферу. – Какое печальное событие. Для вас это убийство должно было стать настоящим потрясением.
Люцифер согласно кивнул.
– Как вы знаете, похороны состоятся завтра утром. Возможно, как старый друг, вы хотели бы произнести речь?
Люцифер отрицательно покачал головой.
– После этого удара по голове я не совсем в порядке и, кроме того, полагаю, Гораций считал свои отношения с местными жителями более важными, чем профессиональные связи в Лондоне.
– Да-да, понимаю, – закивал Филинг. – Тогда, если вы не возражаете, я сам произнесу речь. Мы с Горацием частенько засиживались вечерами за стаканчиком портвейна. У него была замечательная коллекция религиозных текстов, и он любезно позволял мне копаться в них. Он был истинным джентльменом и ученым – это и будет предметом моей завтрашней речи.
– Безусловно, это то, что нужно. – Люцифер выжидательно посмотрел на Филлиду; Филинг последовал его примеру.
Та, совершенно спокойно встретив его взгляд, проговорила:
– Я должна обсудить с мистером Филингом множество организационных вопросов.
Люцифер кивнул в ответ, словно бы дав ей разрешение, и, отвернувшись, принялся обозревать окрестности.
– Наша беседа займет некоторое время. Вы могли бы отдохнуть вон там, на скамейке.
Скамейка находилась где-то на середине склона, на полпути к пруду, и оттуда невозможно было что-либо расслышать. Люцифер вздохнул и посмотрел на девушку.
– Было бы разумнее, если бы мы спускались вместе. Просто у меня сильно кружится голова.
В ее глазах вспыхнул гнев. Но Филлида тут же наклонила голову, скрывая свои чувства, словно набрасывая маску. Филинг начал как-то странно озираться, он явно почувствовал что-то – какое-то напряжение, но так и не понял, в чем дело.
Обернувшись к Филингу, Филлида начала:
– Относительно цветов на завтра…
Люцифер не особенно прислушивался к их беседе, всецело отдавшись разглядыванию окрестных лугов. Филлида и Филинг продолжали говорить о цветах. Затем, не изменяя тона, девушка проговорила:
– А теперь, что касается других дел.
Люцифер подавил циничную улыбку. Она была чертовски умна, но, к несчастью для нее, он был умнее.
– Вы завершили сборы, я полагаю?
Уголком
