конечно.
Советник нервно пролистал доклад в части сообщений о Горной стороне, а также на всякий случай о просветителях, но не нашёл ничего подходящего.
– Мэйлори… информация из Школы просветителей приходит крайне редко, в основном в официальных письмах Айл-просветителя Люмара и уведомлениях о назначениях в городские соборы молодых просветителей.
– Я знаю это! – не выдержав, раздражённо перебил король. – И прошу вас подготовить для меня доклад о состоянии дел в Школе просветителей, из тех данных, которые есть в распоряжении Зала Всеобщих Донесений. Всё-таки Ледяные горы – часть Шестистороннего, и я смею надеяться, что смогу получить хоть какую-нибудь информацию, советник?
К счастью для Голари, в дверь нерешительно постучали, и вошедший после разрешения слуга доложил о том, что прибыл посланник из Общества Королевских Птицеловов со срочным известием. «Пусть войдёт», – сказал Оланзо, и на пороге появился один из людей Малума – король видел его пару раз, но не запомнил имени. Впрочем, одежда и вид прибывшего выдавали желание быть как можно более неприметным – профессиональное качество Птицеловов, которое нередко имело прямо противоположные результаты: желание оставаться незаметным в Тар-Кахоле было таким же вызовом, как в Синтийской Республике одежда любых других цветов, кроме синего и чёрного, поэтому для успешной маскировки требовалось виртуозное владение этим приёмом и знание пристрастий и настроений горожан.
– Мэйлори, – поклонился посланник, – Мэй-Малум просил передать вам своё искреннее почтение и сообщить, что нам удалось найти принца и… сопроводить во дворец. Сэйлорис20 ожидает вас в приёмной.
– Очень хорошо, передайте тару Малуму моё искреннее восхищение и благодарность за прекрасную работу, – ответил Оланзо. Он хорошо знал, каким неприятным заданием было для главы Птицеловов всё, что связано с принцем-наследником: высокая важность и срочность и одновременно ограниченность в выборе средств. – Можете идти. И будьте любезны передать Сэйлорису, что я хочу встретиться с ним, как только закончу дела, – пусть ожидает в приёмной.
Пришедший откланялся, и Голари выжидательно посмотрел на короля: неужели ради ежедневного доклада тот заставит своего сына дожидаться в приёмной?
– Продолжайте доклад, советник! – в гневе почти крикнул Оланзо и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза.
«Всё. Это конец», – подумал Голари о своей службе Первым советником. Напрасно в Зале Правил и Следствий надеялись, что его назначение поможет привести политику Шестистороннего Королевства к более закономерному и безопасному течению. Он не годился для этой роли: он мог проанализировать и систематизировать практически что угодно, но он не знал, что нужно говорить королю – а значит, и всё остальное не имело смысла. Он только ещё больше убедит короля в непригодности мастеров Правил и Следствий для
«Сэйлорис» (жен. «Сэйлирис») – уважительное упоминание в третьем лице наследника престола (аналогично «Его Высочество»).
