style="font-size:15px;"> – В снах расспросят.
– А если я им ничего не расскажу?
– Влезут тебе в нутро, вынут всё, что ты скрываешь, и хорошо, если кишки тебе оставят. Они всё знают.
Я не заметил, как Максим снова куда-то вышел, наверное, к Муктам пошел. Я ощутил на себе что-то вроде поглаживания, секунду спустя уже не веришь, что это реально было с тобой. Шум дождя нагонял дрему, клонил голову к земле, как мокрые листья лопуха. Какой-то заблудившийся олень зазвонил своим колокольчиком неподалеку.
– Орон гьеркудиеран, – вспомнил я вслух первый урок эвенкийского: «олень ходит».
– Орон гьеркудиеран, – подтвердил Дмитрий.
По каким-то причинам олень решил погулять по стойбищу. Через тонкие брезентовые стенки чума я слышал его мягкую поступь, шелест листьев, которых он касался, хруст веток, которые он задевал копытами и ломал. Убежище, в котором мы до сих пор сидели, огражденные от мира, было не надежнее листка бумаги. Мы слышали даже дыхание оленя, именно в этот момент он спокойно обошел чум и направился в лес, унося с собой все свои звуки. Его шаги были осторожны, затихали, в конце концов, дождь залил и погасил даже звон гугары. Тишина вернулась на свое место.
– Эээ… не знаю, – ворчала под нос Татьяна, снимая очки. – Я наверное слишком глупая для всех этих кроссвордов, ничего не могу угадать.
– И я не могу, – стал утешать ее муж. – Ничего в голову не приходит.
– Так ведь там всё по-русски, – намекнул я.
– Точно, – согласился он. – Я пока не все их слова знаю.
Я встал и ощупал сушившиеся на жерди штаны. Вроде, немного подсохли – это плюс, а вот дырка на колене – это минус.
– Давай зашью, – предложила Татьяна. Опытным глазом оценила задачу и открыла туесок. Достала иглу, взяла ее в левую руку, а правой с одного раза продела в ушко иголки послюнявленную черную нитку и протянула ее.
– Белку в глаз стреляла, – гордо заявил наблюдавший эту сцену Дмитрий.
Она сидела на корточках и так сильно склонилась над штанами, что чуть не носом в них тыкалась. Внутри чума постепенно стемнело, и чем темнее становилось, тем ярче казался огонь. Татьяна достала из мешка свечку, поставила ее перед собой и зажгла. В чуме сделалось чуть светлее, одним огоньком стало больше. Свечка бросала неровный свет на работу, в быстрых руках женщины мелькала игла.
– А ты, Андже, слышал о летающей тарелке? – поинтересовался Дмитрий, насаживая очередную шишку на прутик.
– О чем?! – спросила Татьяна, прерывая работу.
– О летающей тарелке! – громко повторил Дмитрий.
– Ты что кричишь! – возмутилась она.
– Ясное дело, слыхал.
– А у вас есть летающие тарелки?
– Люди разное говорят.
– Наверняка есть, – подбодрил он. – Здесь тоже когда-то летала над лесом.
– Здесь?
– Ну
