теленок или жеребенок. Я сам был свидетелем удручающего примера того, как одаренный природой человек меняется под влиянием расстройства его ума. Я находился на некотором расстоянии от его дома, но ясно видел, как он запрягал маленького ослика в повозку с камнем, которую едва приволокли две здоровенные лошади, а потом бил и хлестал маленькое бедное животное до тех пор, пока не выгнал его на дорогу. Я бы побеседовал с ним по поводу такой ничем не оправданной жестокости, но прежде, чем я добрался до него, повозка уже снова стояла у него во дворе.
– В его безумии не может быть никакого сомнения, – сказал член альпийского клуба, – нельзя было позволить ему путешествовать. В один прекрасный день он столкнет свою жену в пропасть, только чтобы иметь удовольствие наблюдать, как она парит в воздухе.
– Мне жаль, что он оказался здесь, – сказал мистер Гилберт. – Мне было крайне неприятно встретить его. В самое ближайшее время мы с дочерью уедем отсюда, возможно, уже завтра утром, чтобы не встречаться с ним более.
И они отправились в отель.
Некоторое время я висел, совершенно позабыв о своем состоянии, и раздумывал над услышанным. Мне на ум пришло, что все следует объяснить мистеру Гилберту, даже если для этого потребуется позвать его и разговаривать с ним, вися в воздухе.
Потом я увидел нечто светлое, приближающееся ко мне по дороге. Мои глаза привыкли к темноте, и я понял, что это было лицо, устремленное к небу. Я узнал торопливую походку и силуэт, это была моя жена. Когда она приблизилась, я позвал ее по имени, умоляя не кричать. Ей, должно быть, понадобились усилия, чтобы сдержаться, но ей это удалось.
– Ты должна помочь мне спуститься, – сказал я, – пока нас кто-нибудь не увидел.
– Что для этого нужно сделать? – спросила она.
– Попробуй ухватиться за конец веревки.
Достав из кармана кусок шпагата, я принялся его разматывать. Но он оказался слишком коротким, и она не могла до него дотянуться. Тогда я привязал к нему свой платок, но этого все равно не хватило.
– Я могу принести еще веревку или платок, – поспешно сказала она.
– Нет, – сказал я, – ты все равно никак мне их не передашь. Но там, у стены гостиницы, в углу, где садовая калитка, стоит несколько удочек. Я вижу их каждый день. В темноте ты сможешь легко их найти. Сходи, пожалуйста, и принеси мне одну из них.
Отель находился недалеко, и через несколько минут моя жена вернулась с удочкой. Она поднялась на цыпочки и размахивала ею в воздухе; но все, что ей удалось – это дотянуться концом удочки до моих ног. Мои отчаянные попытки наклониться, чтобы ухватить ее, окончились ничем.
– Погоди минуту, – сказала она, и принялась разматывать удочку.
Я понял, что она делает. На удочке имелась леска с крючком, и она, очень ловко, распутала ее. Вскоре она снова взмахнула удочкой и попыталась меня поймать. После нескольких попыток, крючок впился в мои брюки, чуть ниже правого колена. Она
