мог резвиться в свое удовольствие сколько ему вздумается.
– Не могли бы вы повернуть винт еще? – спросил он. – Я хочу попробовать перескочить через эту стену.
Я чуть-чуть увеличил силу отрицательной гравитации, и он с необыкновенной легкостью перепрыгнул пятиметровую стену. Затем снова перепрыгнул ее, и в два прыжка оказался возле меня.
– Я чувствую себя, подобно кошке, – сказал он. – Никогда не испытывал ничего подобного.
И он пошел по дороге, делая длинные, по меньшей мере, футов в восемь, шаги, в то время как я и моя жена смеялись над сверхъестественной ловкостью нашего приятеля. Через несколько минут он вернулся.
– Сними его, – сказал он. – Если я похожу с ним еще немного, то непременно захочу оставить его себе; после чего меня примут за сумасшедшего и упекут в сумасшедший дом.
– Теперь-то, – сказал я, вывернув винт обратно, прежде чем снять рюкзак, – вы понимаете, как мне удавалось проходить большие расстояния, перепрыгивать препятствия, совершить подъем и спуск, и как маленький ослик смог сдвинуть тяжело груженую повозку?
– Теперь – да! – воскликнул он. – И прошу у вас прощения за то, что думал и говорил о вас, мой друг!
– И Герберт сможет жениться на вашей дочери? – спросила моя жена.
– Может ли он жениться на ней! – воскликнул мистер Гилберт. – Если вы спросите моего мнения, то он просто должен жениться на ней! Моя бедная девочка очень страдает с тех пор, как я разорвал их помолвку.
Моя жена бросилась к нему, но обняла ли она его, или только сделала вид, – не могу сказать, поскольку в одной руке держал рюкзак, а другой вытирал глаза.
– Но, дорогой мой, – прямо сказал мистер Гилберт, – если вы до сих пор считали необходимым держать ваше изобретение в тайне, мне бы хотелось, чтобы вы никогда не предъявляли его миру. Те, у кого подобный аппарат окажется в руках, могут использовать его с разными целями, и тот вред, который был нанесен вам, когда я принял вас за сумасшедшего, может оказаться пустяком по сравнению с ним.
– Дружище, – воскликнул я с некоторым волнением, – я уже думал на эту тему. Маленький аппарат в этом рюкзаке, единственный, который у меня есть, доставил мне немало радостных минут. Но теперь я знаю, что он косвенно стал причиной неприятностей моих и моих близких, не говоря уже о прямых опасностях и неудобствах его использования, о которых я расскажу как-нибудь потом. Секрет известен нам троим, и мы будем хранить его. Но даже в единичном экземпляре этот аппарат служит источником соблазна и опасности для каждого из нас.
Как я уже упоминал, я держал рюкзак в одной руке; другой я быстро повернул винт. Прошло несколько минут – и вот он уже поднялся над моей головой, а я с трудом удерживал ремни.
– Смотрите! – У меня хлынули слезы.
Я разжал пальцы, рюкзак рванулся вверх и исчез во мраке ночного неба.
Я собирался объяснить свой поступок, но не смог бы сделать это при всем желании, поскольку моя жена бросилась мне на грудь, рыдая от радости.
– Ах,
