Он еще ниже нагнулся над картой, и Мейер не видел его лица.
В кабинете стало тихо. В напряженном молчании они провели несколько минут.
– Ну хорошо, – сказал Мейер, – простите меня, Илья Ильич, за резкость… Надо мужественно смотреть в глаза правде. Положение на фронте трудное. Под Сталинградом совсем плохо… – Он придвинул стул поближе к столу и тоже нагнулся над картой. – Конечно, хотелось бы, чтобы укрепрайон прикрывал город с востока, – сказал он, уткнув карандаш рядом с Доном, – но это невозможно – фронт слишком близко. Как объяснил Шварцкопф, в случае наступления русских будет слишком мало времени для маневра.
– Когда же мы должны послать туда людей? – спросил Блинов.
– Вот это главное, – сказал Мейер, внутренне отметив сухость тона, каким был задан вопрос. – Шварцкопф требует, чтобы каждая группа, строящая дот, была строго изолирована от других. Никто не должен знать больше того, что ему положено. Всех, кто проявляет неуместное любопытство, расстреливать! Только при этом условии мы сможем сохранить тайну…
– Когда люди должны быть на месте? – повторил Блинов.
– Не позже, чем через трое суток после приказа.
– Но у меня нет машин для их перевозки.
– Пусть идут пешком.
Блинов впервые поднял голову. Мейер перехватил его сосредоточенный взгляд.
– Нам это невыгодно, – сказал Блинов. – Лучше сохранить их силы.
– Посмотрим, посмотрим… – Мейер встал и прошелся по комнате. – Может быть, я достану машины в интендантстве… Ну, не будем спорить. Давайте лучше выпьем.
Они выпили. Мейер аккуратно сложил карту и вновь спрятал ее в карман. Блинов налил еще по рюмке. Он вновь обрел спокойствие.
– Вы не оценили этот коньяк, – сказал он. – Бьюсь об заклад, вы не знаете, что пили.
– Мартини? – спросил Мейер, стараясь рассмотреть этикетку, которую Блинов прикрыл рукой.
– Не угадали! Это коллекционный кавказский коньяк десятилетней выдержки! Я достал две бутылки. Одну из них – для вас. – И Блинов поставил рядом с начатой бутылкой другую, с нетронутой, опечатанной сургучом головкой. – Это ваша, господин Мейер, и не спрашивайте, где я достал, там больше нету.
Мейер захохотал:
– Вот это слово хозяина города! Уж не думаете ли вы, что в поисках коньяка я начну делать повальные обыски?
– Что ж, это был бы прекрасный повод! – улыбнулся Блинов. – Может быть, вы бы достигли успеха.
– Кстати, я тоже хочу сделать вам небольшой подарок, – сказал Мейер. Он пристально взглянул на Блинова, который отрицательно махнул рукой, как бы заранее отказываясь. – Нет, нет, не торопитесь, от такого подарка не отказываются. Я вам даю прекрасную возможность еще раз показать жителям города, какое у вас честное сердце. Мне известно, что в подвале полиции сидят двое подростков – совсем молоденькая девушка и мальчик, сын Екатерины Охотниковой. Я не буду забирать их к себе. Отпустите их. Дети есть дети!..
Глаза
