вокруг стола.
– То меня и радует, государыня-матушка, что наших убито восемь человек, а бусурманов – пять сотен, среди них два султана и черкесский бей!
Екатерина радостно улыбнулась.
– Так мои солдатушки не хуже героических греческих спартанцев! – радостно заметила она. – Токмо их было триста, а моих – в пять раз поболее!
Потемкин, несколько смутившись, напомнил:
– Но, матушка, сравнение не совсем удачное: триста спартанцев боролись с миллионной персидской армией Ксеркса, а турок, черкесов и прочих противников было в четыре раза меньше…
Екатерина укоризненно качнула головой:
– Колико я ведаю, Григорий Александрович, персы предупредили Спарту о начале войны, а турки, как тать, напали коварно, ночью, без предупреждения.
Потемкин улыбнулся, согласно кивнул:
– Да, и естьли бы не сей молодой казак Платов, то все бы, как пить дать, полегли бы от рук свирепых бусурманов.
Лицо императрицы раскраснелось от волнительной новости: – Сей же час прикажу наградить, – сказала она, – стойкого и отважного Матвея Платова золотой медалью: «За ревностную службу».
– А подполковника Бухвостова – непременно орденом Георгия, – предложил Потемкин. – Понеже неизвестно чем бы кончилась сия Калалахская баталия, буде он не успел прислать в помощь свою пехоту. Да и старого казака подметившего фальшивых птиц, надобно не забыть!
Екатерина обратила свой взгляд на гонца и милостиво изволила молвить:
– Надобно отписать о сей баталии в «Санкт-Петербургских новостях». Поручика же Ржевского за знатное известие мы изволим наградить следующим чином.
Ржевский, не чуя ног от радости, уже закрывал за собою дверь, когда паки услышал слова Потемкина:
– «Греческий прожект» с такими, как Платов, мы осуществим, Катенька, без всякого сумления!
Хотя и не любила Екатерина Алексеевна свой день рождения, напоминающий о ее не молодом возрасте, свое сорока пятилетие, несмотря на то, что шла война с Турцией, Пугачевские бунтовщики угрожали Москве, шли поиски самозванки, претендующей на русский трон, императрица отпраздновала отменно! Праздновала она его впервые, несмотря ни на что, полностью находясь в ладу с собой, своим любимым и, пожалуй, со всем миром. Все – поелику рядом с ней был Григорий Потемкин, и счастье так и брызгало с ее притягательных глаз, обжигая окружающих.
В день своего пышно обставленного дня рождения, Екатерина, ощущала себя на небесах от присутствия около нее Григория Потемкина. Все хвалебные речи и тосты она слушала в пол уха, обращая лишь внимание, как реагировал на них гордый Потемкин, всякий раз, под столом нежно пожимавший ей руку своей огромной ручищей.
Прошел многолюдный обед с громкими льстивыми тостами. В завершение праздничного дня, на балу императрица предстала перед своими гостями совершенно неотразимой. Как всегда, в праздничные дни, музыка, блеск,
