блюде «цветы с зеленым ветвием».
На другой день, шестого июня в пятницу, Екатерина пригласила на обед в верхнем маленьком саду Летнего Дворца всего четыре человека – Григория Потемкина, фельдмаршала князя Александра Голицына, графа Захара Чернышева, князя Григория Орлова, коий на следующий день отбывал из столицы. В Летний дворец были приглашены дамы в роброндах, кавалеры в простом платье, понеже служили литургию по усопшему от оспы Людовику Пятнадцатому. Много и все говорили о французском короле:
– Как мог король допустить себе умереть от болезни, которая вполне излечима, тем паче, теперь, когда можно было бы сделать прививку! – возмущалась, обращаясь к ближнему окружению, императрица.
– Ленив и трусоват был покойный, вот и поплатился, – отозвался граф Захар.
– То-то и оно! Лень есть страшный грех, поелику и наказуем так сурово, – заметила Екатерина.
– Когда было ему? Занят он был своими Помпадурами, – едко заявил обер-шенк Александр Нарышкин.
– Теперь на трон воссел его племянник, новый Людовик.
– Вот уж сей огромный толстяк, вестимо, большой лентяй!
После оных разговоров у Екатерины изрядно разболелась голова и длилась безостановочно два дня. Мучаясь болями, Екатерина уговорила Григория Потемкина проехать по вечернему городу, подышать свежим летним воздухом.
– Езжай елико возможно непоспешно, – наказал Потемкин кучеру, – тяжело усаживаясь рядом с Екатериной. – Чуешь, голубушка, каковые запахи кругом? – обратился он к Екатерине, как токмо они тронулись в дорогу.
– Обожаю запахи костров… – задумчиво молвила императрица.
Потемкин выглянул в окно.
– Вестимо, кругом убирают садовый мусор, сломанные зимой ветви.
Екатерина тоже смотрела в окно.
– Кругом свежая зелень. Красота! – молвила она еле слышно.
– Красота, лепота! – соглашался Потемкин, одной рукой обнимая ее за плечи. – Поедем к лесу, дабы твоя голова угомонилась, государыня моя, потом по городу, коли не утомишься.
– Как угодно тебе, Пирюшечка! – ответствовала слабым голосом Екатерина, склонив ему на плечо голову и закрывая глаза.
В город они возвратились, когда боль отпустила. Екатерина повеселела, Григорий тоже был доволен.
Проезжая мимо дворцов Воронцова и Шувалова за Невской перспективой, он засмотрелся на их поместья.
– Красивая усадьба у Ивана Ивановича Шувалова, – отметил Потемкин. – Кто его строил, не ведаю.
– Архитектор Савва Иванович Чевакинский, – отозвалась Екатерина, – при мне строили, кажется в пятидесятых годах. Красивое здание, но я не поклонница барокко.
– А мне нравится его главный фасад с выступами и полуколоннами. Приятно зрить.
– Сказывают, Шувалов продает его и даже уже известен покупатель.
– Продает?!
