style="font-size:15px;"> Christ pleads his death, and then we live (Христос обещает в залог свою /собственную/ смерть, и тогда мы живем = остаемся в живых; to plead – защищать подсудимого; ходатайствовать; death [deθ] – смерть).
Be thou my speaker, taintless pleader (будь Ты моим ходатаем, безупречный защитник; speaker – говорящий; представитель; taintless ['teɪntləs] – незапятнанный, безукоризненный, безупречный; taint – пятно),
Unblotted lawyer (незапятнанный адвокат; unblotted – незапятнанный; blot – пятно; клякса; позор, бесчестье; lawyer ['lɔɪə], ['lɔ:jə] – юрист; адвокат), true proceeder (истинный предъявитель иска; to proceed [prə'si:d] against smb. – подать в суд на кого-либо),
Thou movest salvation even for alms (Ты движешь = направляешь спасение равно/одинаково на милостыню/добрые дела = Ты спасаешь, распределяя благотворительность справедливо; even ['i:v(ə)n] – равный, одинаковый; справедливый, честный: even exchange – справедливый обмен; alms [ɑ:mz] – милостыня, подаяние: to give alms – подавать милостыню),
Not with a bribed lawyer’s palms (/а/ не ладонями подкупленного адвоката; palm [pɑ:m] – ладонь).
And this is my eternal plea (и это мое вечное прошение; eternal [ɪ'tɜ:n(ə)l] – вечный; непреходящий; вечно существующий; plea [pli:] – судебный акт, процесс, тяжба; заявление, сделанное в суде одной из сторон; жалоба, прошение, иск по суду)
To him that made heaven, earth, and sea (к Нему, кто сотворил небо, землю и море),
Seeing my flesh must die so soon (видя, что моя плоть должна вскоре умереть),
And want a head to dine next noon (и ей недостанет головы, чтобы отобедать в следующий полдень; to want – недоставать, не хватать /= to need, to lack/),
Just at the stroke when my veins start and spread (как раз/точно при ударе, когда мои вены/сосуды лопнут и разольются; vein [veɪn] – вена; кровеносный сосуд; to start – вздрагивать, содрогаться; расходиться /о шве/; выливать, сливать, опустошать /какую-либо емкость/; to spread [spred] – расстилать/ся/; развертывать/ся/; раскрывать/ся/; излучать/ся/, выделять/ся/),
Set on my soul an everlasting head (помести на мою душу бессмертную голову; everlasting [ˌevə'lɑ:stɪŋ] – вечный, бессмертный; ever – всегда, вечно; to last – длиться, продолжаться).
Then am I ready (тогда я /буду/ готов), like a palmer fit (подобно паломнику[22] подходящ),
To tread those blest paths which before I writ (ступить на те благословенные тропы, о которых я до этого = только что/выше написал; to tread [tred] – идти, ступать, шагать; blest /поэт./ = blessed; to bless – благословлять; давать благословение; writ = written).
Give me my scallop shell of quiet,
My staff of faith to walk upon,
My scrip of joy, immortal diet,
My bottle of salvation,
My gown of glory, hope’s true gage,
And thus I’ll take my pilgrimage.
Blood must be my body’s balmer,
No other balm will there be given,
Whilst my soul, like a white palmer,
Travels to the land of heaven;
Over the silver mountains,
Where spring the nectar fountains;
And there I’ll kiss
The bowl of bliss,
And drink my eternal fill
On every milken hill.
My soul will be a-dry before,
But after it will ne’er thirst more;
And by the happy blissful way
More peaceful pilgrims I shall see,
That have shook off their gowns of clay,
And go apparelled fresh like me.
I’ll bring them first
To slake their thirst,
And then to taste those nectar suckets,
At the clear wells
Where sweetness dwells,
Drawn up by saints in crystal buckets.
And when our bottles and all we
Are filled with immortality,
Then the holy paths we’ll travel,
Strewed with rubies thick as gravel,
Ceilings of diamonds, sapphire floors,
High walls of coral, and pearl bowers.
From thence to heaven’s bribeless hall
Where no corrupted voices brawl,
No conscience molten into gold,
Nor
