голос Юрко, – замужем-то лучше.
– Чего ж там хорошего, бьют по чем зря да губами слюнявыми тянутся? Тьфу.
Юрко зашелся звонким смехом.
– Идти далеко, болотом все. Устанешь, домой запросишься. Что тогда с тобой делать?
– Не запрошусь и ныть не буду, дорогой готовить стану. Да мне ведь только до Смоленска, – Дуняша умоляюще посмотрела на чернявого.
Юрко задумался, сильней сдвинул брови, от чего те оборотились единой извивающейся полосой.
– Ладно, голубоглазая, собирайся. Не боишься со мной по лесу идти? – раскосые очи светились хитрым блеском.
– Нешто ты меня обидеть сможешь? Я ведь тебе жизнь спасла, – растерянно посмотрела на него Дуняша.
– Не обижу, не бойся. Смотри, – он достал из-за пазухи небольшой медный крестик, – крещенный я. Вот, целую, что никому тебя в обиду не дам. Собирайся быстрей, а то боров наш очухается, шуметь станет.
– Я сейчас, я быстро! – радостно заулыбалась Дуняша.
«Хороша», – тихо прошептал чернявый.
– Что? – не расслышала Евдокия.
– Темнеет уж, говорю.
– А-а.
Дуня заметалась по клети, в медный бабкин котел она кинула кусок сала, припрятанный под тулупом от вездесущей Новицы, горсть сухарей, мешочек с крупой, совсем крохотный узелочек соли и четыре луковицы. «Маловато еды на двоих до Смоленска дойти, так пора грибная, опять же ягоды. Протянем». В котел также легла сменная рубаха и рушник. На себя Дуняша поверх рубахи и поневы натянула шерстяной навершник28, осень на пороге, ночи холодные. «Кожух бы еще из избы прихватить да тяжело с ним по болотам будет идти. Серебра много, к зиме в Смоленске куплю». Евдокия обернула котелок большим платком, из концов которого сделала заплечные ремни. Забросив поклажу за спину, девушка подошла к спутнику:
– Я готова.
– Быстра, – похвалил Юрко.
Они вышли на двор. День стремительно угасал. Из козлятника доносились злобные вопли. Пасынок ругал мачеху распоследними словами, грозил, когда выберется, свернуть ей шею. Дверь тряслась под ударами большого тела.
– А говорила – убил, живехонький, – подмигнул Юрко притихшей Дуняше, – Эй, муж почтенный! Не заткнешься, я тебе самому шею сверну!
В козлятнике сразу благоразумно притихли.
Дойдя до калитки, Дуня вспомнила, что забыла сапожки:
– Я вернусь, обувку поменяю, – виновато попросила она. – В лыченицах по болоту топко.
– Куда! – поймал ее за руку Юрко. – Вот твои сапоги, обувай.
Он протянул ей сафьяновые сапожки. «Ловко как прихватил, а может он действительно тать, а про князя все враки, – мелькнула тревожная мысль, – а хоть и так. Мне ж с ним детей не крестить, а только до Смоленска дойти».
Навершник – женская одежда без пояса.
