сын этот управляющий? Все мои планы порушил! Ведь я хотел в этой главе с Христофором Карловичем вплотную – до хруста, так сказать, его косточек – разобраться.
– Во всей этой грязной истории, – зашептало мне вдруг вкрадчиво на ухо хохочущее привидение, – всего два чистых существа было. Я – и Прасковья Ивановна. Княгиню Веру в расчет не беру. Она из разряда ангелов, душ небесных. О ней и о нас пишите! А с этим секретарем что разбираться? С ним ваш читатель без вас разберется. – И, не давая мне возразить ему, сукиному сыну, закричало гневно: – В психологизмах наших, словно в грязном белье, не хотите копаться. А придется!
– Нет, не придется, – отшатнулся я от него. – Проваливайте, чистая душа! – И я захохотал издевательски – и тотчас за свой хохот этим привидением был наказан.
Умыл, что называется, он меня. Такое рассказал, что я чуть не сжег весь свой роман, чтобы сызнова его написать.
Конечно, сперва не поверил ни одному его слову, но он в свидетели княгиню Веру призвал, и она подтвердила, что все в его рассказе истинная правда!
– А роман ни к чему вам переписывать, – заявило мне привидение Павла Петровича Чичикова (так пока я буду его называть). – Ведь это даже интересней – с вывертом этим! К тому же в вашем стиле. Читателя своего вы любите дурить. Вот и этот поворотец в сюжете вам очень кстати.
И пришлось мне согласиться с ним. И я продолжаю. Но рассказ его пока погожу обнародовать.
Почему?
Сейчас вы сами поймете – почему.
– Вот вы мне объясните, – спросило меня привидение, когда я пришел в себя от его рассказа, – заодно и читателю объясните (а то он в полном неведенье): зачем, из-за чего я вдруг в Жаннет вздумал стрелять? Думаете, не знал, что она мне мой пистолет на свой, с холостым зарядом, подменила? Помните, я его чуть не обронил там, в коридоре? Ну, ответьте хотя бы на этот простенький вопрос!
– А разве она вам его подменила? – удивился я. – Да нет! Не может быть!
– Это почему же «не может быть»? Руки у нее тоже фокусные были. Я сперва и не заметил. Потом уж сообразил. У меня от Лепажа, а у нее от Кухенрейтера. Ну-с, отвечайте, зачем я в нее стрелял?
У меня, разумеется, было, что ему ответить. Очередной его фокус не прошел с теми письмами, которые ему якобы какой-то мифический Т. К. написал. Разоблачила его Жаннет. Вот и решил он ее убить. А не получилось – он ей заряд пороховой под перину подсунул. Все это я и хотел ему выпалить, но он меня опередил.
– Письма мне не граф Ипполит написал! И никому я их писать не заказывал, – закричал он гневно. – Княгиня Вера подтвердит, что письма мне Христофор Карлович самолично написал. – И он выразительно посмотрел на нее. Княгиня Вера молча кивнула головой. – Это меня поначалу с толку сбило, – продолжил он с праведным одушевлением. – Я на него даже не подумал. Графа Ипполита заподозрил. Потому лошадей тех, фельдъегерских, предложил ему купить. Сказал, что они князя. Он и купил их, олух. И поэтому разразился
