строго спросила она, когда я иссякла.
Я парировала гордым молчанием.
– Отвяжите, – приказала Иванова санитарам, после чего я получила, наконец, свободу, вихрем слетела со стола, выбежала из операционной и помчалась по коридору.
– Куда? – завопила мне вслед Иванова.
– Куда она? – вторили ей плюгавый и Катерина.
Санитары сохраняли нейтральное молчание.
Я выбежала во двор и обнаружив, что машины с незнакомцем и след простыл, схватилась за голову и запричитала:
– Все пропало! Все пропало!
Катерина, Ефим Борисович и Людмила догнали меня и стояли рядом, молчаливо сочувствуя.
– Ничего не пропало, – вмешалась Людмила, когда решила, что я вполне уже накричалась. – Ты нашлась и здорова.
Ее сентенция не успокоила.
– А дом? А подвал? – заорала я вновь. – Где это? Только он знает, где я была. Я даже номера его автомобиля не знаю, а сама в жизни не найду того места, где он меня подобрал.
– Кто подобрал? – встрепенулась Катерина. – Мужчина? Симпатичный?
«Несчастная, – подумала я, – ты еще не подозреваешь, какое постигло тебя горе. Узнаешь, что „Хонде“ капут, сразу станет не до мужчин.»
Мысль о «Хонде» не добавила оптимизма, она вела за собой герани, и я завопила с новой силой:
– Это все ты, Иванова, ты виновата! Зачем было меня хватать и тащить? Не лучше ли сначала расспросить?
– Могли быть переломы, – настойчиво бубнила Иванова.
Мне стало невмоготу. Захотелось сделать ей больно.
– Да я убью тебя! – пообещала я. – У тебя сейчас будут переломы!
Гнев мой был так велик, что могло случиться по-разному, если бы не Катерина.
– Надо ехать домой, – вмешалась она, хватая меня за руку и волоча за угол здания. – Ты уже посинела от холода, да и мой Витька там с ума сходит. – Она оглянулась на плюгавого: – Ефим Борисыч, надеюсь вы с нами? На даче продолжим.
– На чем ехать? На чем ехать? – закричала я, собираясь объяснить, что стало с ее «Хондой», но в этот момент моему взору предстала живительная картина: автомобиль Катерины целехонький и без единой царапинки стоял на автостоянке.
Вкусив такой радости, я обалдело взглянула на Катерину и прошептала:
– Костюмчик у тебя что надо.
– Еще бы, – разулыбалась она, горделиво одергивая новый костюмчик, – два месяца шила.
Глава 5
Мы дружно погрузились в «Хонду». Я села за руль, Катерина рядом, Иванова и Ефим Борисович расположились сзади. Выехали за пределы мединститута и… хором загалдели. Речь каждого (по отдельности) была полна чувства и содержания, все вместе – табор. Каждый хотел высказаться и поделиться накопленной информацией. Я считала, что имею на это самые законные права, и потому галдела громче других. Даже бас Ивановой тонул в моем сопрано.
