убогим обогащение».[27]
В конце Х в. Святитель Русской земли князь Владимир предпринимает первые шаги по укреплению Церкви как социального института. Учреждается Киевская митрополия Константинопольского Патриархата, устанавливается иерархия внутри вновь образовавшейся Церкви. Начинается строительство храмов и монастырей, естественно, за счет княжеской казны. На финансирование Церкви выделяется «десятина» (десятая часть поступлений от хлеба, скота, пошлин), причем экономическая специфика государственной поддержки церковного института при Владимире выражается в том, что она отчисляется только с княжьих доходов, то есть не становится общей податью. В Уставе 996 г. князем Владимиром благотворительность в форме попечения о бедных определяется как обязанность духовенства, которое при этом остается свободным от различных платежей. Владимир Святой опирался на документы Православной греческой церкви, а именно на «Правила поместного Собора» 347 г., согласно которым епископы должны были помогать сиротам и вдовам, предоставлять кров, питание и иную помощь странникам и нищим. Под контроль Церкви отдаются больницы и странноприимницы. Некоторые источники сообщают, что строительство странноприимных домов закрепляется за Церковью, что же касается больниц, то они могут строиться как за счет церковных средств, так и на пожертвования князей.[28]
Оценивая деятельность святого равноапостольного Владимира, В. С. Соловьев писал: «Россия с самого начала своей исторической жизни обнаружила преимущества своего религиозно-политического сознания перед византийским… Первый христианский князь киевский крестившись…, сразу понял ту простую истину, которой никогда не понимали ни византийские императоры…, ни епископы греческие, между прочим и те, что были присланы в Киев для наставления новых христиан, – он понял, что истинная вера обязывает, именно обязывает переменить правила жизни, своей и общей, согласно с духом новой веры».[29] Оставим на совести В. С. Соловьева его крайний радикализм в отношении общественно-политического наследия Византийской Империи, но отметим, что в данном высказывании выдающегося русского мыслителя совершенно справедливо подчеркивается своеобразие, уникальность исторического, религиозного и социального опыта России, в частности, опыта христианизации.
В. О. Ключевский, в отличие от В. С. Соловьева, полагал, что «…на киевского князя пришлое духовенство переносило византийское понятие о государе, поставленном от Бога не для внешней только защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка».[30] Однако и он постоянно подчеркивает своеобычность отечественной культуры, в том числе и традиции благотворения, основанной на «смешанных» нормах – византийских, славянских, варяжских.
Святой равноапостольный Владимир показал своему народу пример нищелюбия и милосердного служения всем просящим о помощи без
Слово о законе и благодати // Памятники литературы Древней Руси. М.: Художественная литература, 1994. С. 599–616.
Фирсов М. В. История социальной работы в России: Учебное пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1999. С.39.
Соловьев В. С. Византизм и Россия // Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Правда, 1989. С. 562–601.
Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций. В 3 т. Т. 1. Ростов-на Дону: Феникс, 2004. С. 123.
