Часто возникающие в пространстве произведений Сомова герои итальянской комедии масок являются воплощением наиболее характерных человеческих типов. Человек для Сомова принципиально пуст изнутри, сведен к его внешности, надетой маске. Критик О. Дымов в качестве эмблемы искусства Сомова использовал образ, заимствованный у С. Т. Аксакова: «…дерево гнило насквозь – одна оболочка»[138]. Как отмечал М. М. Алленов применительно к портретному творчеству Сомова, «модели сомовских портретов – маски не в силу прибавления к облику человека маски сверх лица (маски, творимой обычно самим человеком), а в силу вычитания из целостности человеческой индивидуальности собственно личности, вследствие чего остается лишь природная личина человека, телесная оболочка, дальше которой нет ничего – пустота, природа, смерть, погасшее зеркало с осыпавшейся амальгамой»[139].
Обращаясь к итальянской комедии масок, Сомов выступает как стилизатор, заимствуя сюжеты из произведений литературы и изобразительного искусства. Впрочем, здесь следует иметь в виду, что комедия дель арте сама по себе является стилизованным действием[140]. В качестве литературных источников сомовских маскарадов вполне справедливо называют фьябы К. Гоцци и тексты вдохновленных ими Л. Тика, Э. Т. А. Гофмана, А. Бертрана и А. Шлегеля[141]. Применительно к теме итальянской комедии масок и маскарадов в изобразительном искусстве круг источников заимствования уже был очерчен – это, в частности, Ватто, Бердсли, Латуш и Кондер.
Наиболее заметные различия в трактовке сюжетов и отдельных персонажей могут быть выявлены в сравнении работ Сомова с произведениями художников XVII в., обращавшихся к темам комедии дель арте. В случае последних видна их непосредственная связь с фольклорными корнями итальянской комедии. К. Жилло и Ж. Калло, изображая персонажей комедии масок, черпали от ее истоков. Их герои укоренены в средневековом прошлом Европы и несут ряд черт языческих прообразов масок[142]. Об этом можно судить по передаваемой художниками экспрессии, ярким эмоциональным контрастам – как в серии гравюр Калло «Les balli di Sfessania» (нач. 1620-х) или какими они явлены Жилло в «Les deux carrosses» (ок. 1707). Когда художники XVII в. изображали большие праздники с участием масок, они показывали их бытовую сторону, подчеркивали народный характер и свойственную им специфическую красочность: в качестве характерного примера можно привести картины П. Лонги или «Карнавал в Риме» (ок. 1650–1651) И. Лингельбаха из Музея истории искусств в Вене.
Уже художники середины XVIII в., такие как Ватто и Ланкре, привнесли в образы комедии дель арте личное, относящееся к индивидуальным качествам каждого человека и его мировосприятию. Два луврских Пьеро[143] обнаруживают не только более тонкую, маньеристичную разработку этого образа: вполне можно вообразить, что за образом, за маской различимо нечто, свойственное самому актеру, исполняющему роль Пьеро, его собственные чувства и переживания. В то время как Калло и Лингельбах
Дымов О. Константин Сомов // Золотое руно. 1906. № 7–9. С. 152.
Алленов М. М. Портретная концепция К. Сомова // Советское искусствознание ‘81. М.: Советский художник, 1982. С. 178.
На этом настаивает E. Luciano в своей вступительной статье к выставке, посвященной отражению итальянской комедии масок в изобразительном искусстве; выставка проходила 11 сентября – 4 ноября 1990 г. в JB Speed Art Museum в Луисвилле, штат Кентукки, США: Luciano E. The mask of comedy. The art of Italian comedia. Louisville: [The JB Speed Art Museum, 1990]. P. 3.
Завьялова А. Е. Искусство Константина Сомова в произведениях литераторов России начала ХХ века // Искусствознание. 4/08. М.: [Государственный институт искусствознания], 2008. С. 265.
Представление о древнегреческих и древнеримских корнях итальянской комедии масок является общепризнанным – впрочем, исследователи также признают то, что конкретные маски – такие, какими они стали в эпоху расцвета, – сложились в Средневековье или уже в Новое время, см. например: Duchartre P. L. La comedie italienne. Paris: Libraire de France, 1925. P. 9—41; Monaghan P. Aristocratic archeology. The Greco-Roman roots // The Routledge Сompanion to Commedia dell’Arte. London, New York: Routledge, 2015. P. 195–206; Дживелегов А. К. Итальянская народная комедия. Искусство итальянского Возрождения. М.: ГИТИС, 2012. С. 43—164.
Речь идет о картине Ватто «Pierrot» (1718–1719) и Ланкре «Les acteurs de la Comédie italienne» (1725–1728). Оба произведения находятся в Лувре.
