В состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом («political implication» – [45. P. 249]), но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию («mental attitude» – [45. P. 249])… Слова В представляли собой своего рода стенограмму («а sort of verbal shorthand» – [45. P. 249]): в несколько слогов они вмещали целый круг идей, в то же время выражая их точнее и убедительнее, чем в обыкновенном языке. Все слова В были составными» [28. С. 203]. Наконец, «словарь С был вспомогательным и состоял исключительно из научных и технических терминов… Лишь немногие из них имели хождение в бытовой речи и в политической речи» [28. С. 206].
Таковы основные характеристики статуса, главных лингвистических параметров и функций Newspeak'a.
По крайней мере, в некоторых отношениях Newspeak не был абсолютно новым изобретением Оруэлла и его персонажей. В числе прототипов Newspeak'a называют System of Basic English и «язык телетайпа» [43. С. 364]. Проектом Ч.К. Огдена Basic English предлагался такой английский язык, в котором работу 200000 слов выполняют 850: из них – 600 существительных, 150 прилагательных, 100 вспомогательных (служебных), а с добавлением 50 специальных слов для каждой отрасли знаний и 100 общенаучных терминов он мог бы обслуживать науку и технику, причем производные слова образуются с помощью простых правил. Этот проект был сочувственно встречен британским премьером У. Черчиллем, и в 1944 г. в Лондоне был создан правительственный комитет для распространения Basic English, рассматривавшегося как начальный этап на пути превращения английского языка во всеобщий мировой язык [35. С. 161–162]. Считают также, что, кроме «размышлений над механизмами укрепления сталинской диктатуры», Оруэлла «вдохновляли как анализ языка геббельсовской пропаганды, так и наблюдения за деградацией речи в английских газетах» [43. С. 364]. Ср.: «Самым, вероятно, страшным врагом разговорного английского является так называемый «литературный английский». Сей занудный диалект, язык газетных передовиц, Белых книг, политических речей и выпусков новостей Би-Би-си, несомненно, расширяет сферу своего влияния, распространяясь вглубь по социальной шкале и вширь в устную речь. Для него характерна опора на штампы – «в должное время», «при первой же возможности», «глубокая благодарность»… и т. д., когда-то, может, и бывшие свежими и живыми выражениями, но ныне ставшие лишь приемом, позволяющим не напрягать мысль» [29. С. 332]. В определенной степени Newspeak воплощает и более ранние представления об «идеальном языке», например, Г.В. Лейбница, в «Новых опытах о человеческом разуме» (1704 г.) рассуждавшего о «несовершенстве слов» из-за их многозначности и расплывчатости и неточности семантики, или Э. Кабе, в утопическом романе которого язык икарийцев «в высшей степени правильный и простой, все слова… имеют совершенно определенное значение» [14. С. 288].
Вопрос о статусе советского «новояза» (примем это именование, в силу его распространенности, в качестве рабочего) остается дискуссионным. По мнению ряда западных исследователей, «советский я з ы к» – особый, присвоенный государством, тоталитарный я з ы к» [25. С. 131]. М.А. Кронгауз считает русский советский язык «языком ритуальным», но при этом «именно отдельным и самостоятельным языком, …хотя его грамматика и словарь пока еще не
