приходили навещать маму в больницу, старалась угостить то припасённой булкой, то вкусным какао. Дети были самостоятельными, непривередливыми и очень воспитанными. Муж Раи работал зубным техником в стоматологической поликлинике, получал ставку в сто двадцать рэ и иногда отдельно за «персональные заказы». Но левачить боялся, зная, что попасть под статью о хищениях можно в два счёта.
– Я, Ленок, – Николину черноглазая Рая звала только так, – когда спорт закончила, думала всё, нагрузкам конец. Теперь буду работать, а спортом заниматься только в своё удовольствие. Знаешь же, что такое сборная, сама спортсменка, – продолжала она, то высасывая сок из помидора, целиком овощ ей есть было нельзя, то разрезая яблоко и натирая его без шкурки, что тоже требовала специальная диета без излишков клетчатки: – Мы – с детства простуженные насквозь. Мужики наши поголовно страдают простатитом, женщины мучаются, как ты, с придатками или хроническим циститом. От нагрузок в воде тело ломит не меньше, чем от работы на стадионе или в спортзале.
– Что вы тут сидите? – спросила Рая у Николиной и заведующей. – Там с приехал концертом Александр Розенбаум.
– Сюда, к нам? – не поверила Николина.
А вот врач этому не удивилась:
– Розенбаум каждый год к нам приезжает. Они с Марковым друзья, учились вместе, или работали, уже не помню. Перед тем, как стать певцом, артист работал врачом. Так что балует наших больных, не отказывает.
– А почему мне про это стало известно только сейчас? – пропустить концерт общеизвестного барда так глупо, по неведению, показалось Лене обидным.
– Так нам Лев Николаевич тоже только что в столовой объявил. Артист приехал незапланированно. Концерт начинается через десять минут в актовом зале. Я понеслась.
– Любишь Розенбаума? – улыбнулась настроению Раи заведующая. Любые положительные эмоции для больной были тоже терапией.
– Вы что?! Ещё спрашиваете. Он же не просто артист, он наш, он – ашкенази.
Рая унеслась прихорашиваться, а Лена обернулась на заведующую. Она, быстро собирая бумаги со стола дежурной, ответила со значением:
– Это такие евреи. Говорят, ашкенази в мире очень мало, потому они очень бережно друг к другу относятся. Пошли скорее, пока вся хирургия не пожаловала. А то слушать будешь в коридоре.
Через полчаса, когда Александр Розенбаум запел «Вальс Бостон», Николиной так захотелось кружить под прекрасную мелодию, что на глазах выступили слёзы: «При чём тут ашкенази? При чём тут свой? Он наш, общий… Талантливый и даже гениальный», – убеждалась она от аккорда к аккорду от фразы к фразе. Пробрать словами и голосом, как это делал Розенбаум, удавалось единицам.
7
Павел Константинович, передав Эрхарду, чтобы завтра явился к Горобовой, засмеялся:
– Ты что,
