Не чинись. Рекомендую попробовать щупальца вот того чудесного осьминога. Когда ты польешь их соусом из вот того кувшинчика, они затанцуют у тебя в тарелке!
Мальчишка в ужасе посмотрел на желеобразные куски осьминога с присосками. Кажется, я стал о чем-то догадываться. Похоже, крючок здесь закинули на меня, и главная рыба за этим столом – вовсе не гигантский осетр, усыпанный гранатовыми зернами, что лежал неподалеку, а я. Хорошо у Наместника информация налажена!
– Милый, – вступилась за беднягу Элса, погладив мужа по руке. – Живых осьминогов не каждый взрослый мужчина отваживается есть, а ты насел на нашего маленького гостя. – Элса вновь чарующе улыбнулась моему соседу и сказала. – Попробуй жареной трески. Или тушеной камбалы с сельдереем.
«Да уж, Элса. А вначале ты так мне понравилась», – подумал я и с хрустом отломил клешню от огромного омара напротив меня. И как я сразу не заметил, что за блюда стоят вокруг меня?
– Мама! – громко зашептала Наула, сидящая рядом с мамой. Так громко зашептала, что даже нам стало слышно. – Я слышала, горцы рыбу не едят!
Теперь у меня не было сомнений, что мне нарочно устроили такой «рыбный стол», а весь разговор отрепетирован. От Наулы я такого не ожидал! Предательница! Может, и рядом с домом она оказалась не случайно, и наше знакомство тоже было отрепетировано? Хотя, вряд ли. Нельзя предугадать, что мои охранники оставят меня одного.
– Не волнуйтесь, – махнул я клешней краба. – Мне можно рыбу. Мне перед отъездом разрешили.
«А вы как думали? Выкусите».
Я громко высосал нежное мясо из-под панциря.
Вся семья Наместника внимательно рассматривала меня, как энтомолог новую бабочку, приколотую булавкой. Пристально смотрел на меня и рыжебородый крепкий мужчина с широкими плечами. Он сидел по правую руку Наместника. В его глазах я увидел злость и гнев. С чувством собственного превосходства смотрели на меня сидящие рядом с мужчиной сыновья, мои сегодняшние противники: один с фингалом под левым глазом, другой под правым.
Представив, как нелепо мы втроем выглядим на этом странном пиру, – я со своим отбитым красным ухом, они с фингалами, – я чуть не расхохотался. Но что-то меня удержало. Может быть, серьезный взгляд Алиаса Фугга? Или холодный прищур незнакомого мужчины с длинными темными волосами, который сидел с краю?
Прятки мои не удались от слова совсем. Слишком много глаз для одного маленького мальчика, желающего остаться неприметным. Притихшие разговоры, вновь оживились, зажурчало вино, и пир веселым колобком покатился дальше. Я же посматривал на задумчивого Алиаса Фугга и думал.
Суровый дядька Остах так расчувствовался, когда очутился в местах своей юности, что в порыве искренности признался, как я напоминаю ему Эндира. А кого же видит перед собой Алиас Муха, которого впервые переступивший порог Имения Эндир избил и унизил? Невинен ли я перед ним? Может, он лелеет месть? Мечтает меня убить?
Я по-новому посмотрел вокруг. Я пытаюсь укрыться
