местная мода странная. Горская одежда нравилась мне своей простотой и функциональностью. Сапожки вообще сидели на ноге, как влитые. Отсутствие карманов доставляло неудобство, конечно. Но это я попытаюсь вскоре решить. Большинство местных одевалось во что-то античное: хламида, туника, хитон… Кто там разберет? В общем, что-то приталенное, с поясом, без рукавов и со складками. Богатеи в госпитале облачались в одежду того же фасона, но с дорогим шитьем и оборками по вороту. Не сказать, чтобы раб, идущий впереди нас, был одет как-то принципиально иначе. Но вот расцветка! Поперечные полосы красного чередовались c зеленым. И в добавок, – сапоги с узкими длинными носами, подвязанными к лодыжке!
– Кейлокк, – сплюнул вслед распорядителю Барат. – Петух.
Йолташ звонко прокукарекал, прижав локти к бокам. Ну чисто дети! Распорядитель пугливо обернулся и чуть прибавил шагу, вжав голову в плечи. Загнутые носы сапог забавно вихлялись из стороны в стороны.
– Плетей захотели? – зашипел Остах. – Вы ближники наследника Дана Дорчариан. Не позорьте мои седины!
Братья пристыженно замолчали. Развернули плечи, одели фирменную маску надменности и превосходства, положили руки на рукояти мечей и с каменной спиной зашагали чуть позади меня, по обе стороны.
– То-то же, – кинул им Остах, идущий рядом со мной.
– И ты тоже, Оли, не забывай, кто ты такой. Не обольщайся, пир не в твою честь. Народу там будет много, особого внимания на тебя обращать не будут. Ты почетный гость, вступаешь под руку Наместника, так сказать. Поэтому в первый же день должен быть представлен. Так заведено.
– Значит, каждый день ужинать там мне не придется, – облегченно выдохнул я.
– Конечно! – рубанул рукой воздух Остах. – Наместник недолюбливает горцев. Как будешь ему представлен, – отдашь вот это, – дядька достал из-за пазухи свиток.
– Что это? – поинтересовался я.
– Пустое, – вновь махнул рукой Остах. – По обычаю заведено. Гимтар дал. Древние клятвы, старые слова… Правда, велел в Канцелярию отнести, не Наместнику. Но, думаю, можно и так.
Я кивнул и принял свиток. Руки чесались развернуть его и прочитать. Но и времени не было, да и место неподходящее. Да и читал я по-имперски… Мама мыла раму, короче говоря.
– Ухо-то как? Не болит? – покосился на меня Остах, хмыкнув. – Видок у тебя тот еще.
Охнув, я приложил ладонь к уху. Больно! А когда не трогаешь – и не болит… Я и думать забыл про пропущенный удар.
– Что, так заметно? – удивился я.
– А то. Как лопух, только красный, – безжалостно припечатал Остах. – Ничего, подучу я тебя драться, подучу.
Вскоре мы вышли к знакомой уже караулке у ворот, и распорядитель уверенно зашагал к площади.
– Куда это он? Нам же прямо? – сморщил лоб Остах. Он недоуменно смотрел прямо, где, по его рассказам, находилось Имение Наместника. Вдруг наставник хлопнул себя ладонью по бедру, щелкнув языком. – Ого! Гордись, наследник. Через парадный вход пойдешь. Большая честь.
