родственник паши. Жители армянского квартала с удивлением и опаской выглядывали из своих окон, следя, как он осадил коня у крыльца дома армянского священника, спрыгнул на землю и бросил повод бежавшему за ним слуге. Багдасар поспешил навстречу нежданному гостю.
– Ассаламу алейкум, почтенный Вали-ага, прошу садиться.
– Алейкума салам, – буркнул гость, оглянувшись, опустился на диван и скрестил ноги.
Скромно потупившись вплыла Анаит с подносом в руках. Вали-ага поспешно опустил глаза – мусульманину неприлично смотреть на чужую жену, немусульманку.
– Отведай скромного угощения, приготовленного руками моей жены, ага, – сказал Багдасар, – не обижай нас отказом.
Взгляд Вали-аги уперся в широкое блюдо, на котором золотилась мусака (блюдо из баклажанов), приправленная сыром и зеленью, обоняние его взволновал щекочущий аромат исходящего паром мяса. Анаит принесла и поставила перед гостем стакан чистой воды, выказывая уважение к его религии, но Багдасар вкрадчиво спросил:
– Не желает ли, почтенный ага, отведать ракию? Жена моя изготавливает ее из слив, по особому рецепту, используемому в Валахии.
Вали-ага оживился:
– Аллах, да не совершу я греха, разве ракия цветом не похожа на молоко? А ведь сам Джабраил благословил пророка, выбравшего молоко, а не вино. Сказано: «Из плодов пальм и лоз вы берете себе напиток пьянящий», но ничего не говорится про сливы.
– Налей высокочтимому гостю ракии, Анаит! – приказал жене Багдасар.
От ракии – крепкой сливовой водки, слегка разбавленной водой и оттого приобрётшей мутно-белый цвет, лицо гостя раскраснелось. Анаит и Сатеник внесли пахлаву, рахат-лукум и нарезанные фрукты.
– Аллах да ниспошлет мир твоему дому, ага Багдасар, – сказал явно повеселевший после ракии Вали-ага, – всем известно: никто в Карсе не готовит лучше твоей жены. Скажи, ханум, – не поднимая глаз, обратился он к Анаит, поставившей перед ним горячий кофе, в котором плавали фисташки, – обучила ли ты свою дочь искусству готовить и варить кофе?
Глаза Анаит кокетливо блеснули:
– Все мои дочери умеют готовить, уважаемый ага, и в чем-то даже меня превзошли.
Женщины удалились. Багдасар любезно развлекал знатного гостя ничего не значащей беседой и про себя перебирал всевозможные причины его визита. Однако спрашивать было невежливо. По окончании трапезы, Вали-ага блаженно вздохнул и, погладив живот, заговорил наконец о том, что привело его к священнику.
– Моя первая жена умерла родами, – начал он, – две другие состарились, они ленивы и неряшливы. Моему дому нужна хорошая хозяйка, а мне нужна молодая жена. Ты уважаемый и ученый человек, ага Багдасар, хотя и христианин. Шариат дозволяет правоверному взять в жены христианку, хотя это и макрух танзих (нежелательно), поэтому я прошу тебя отдать мне в жены твою младшую дочь.
– Мою
