советы. Петр наивно считал это проявлением дружеской заботы и внимал другу с широко открытыми глазами. Как-то раз Новосильцев, к тому времени уже перешедший с новым приятелем на «ты», внимательно оглядел Петра и спросил:
– У кого ты шьешь, Пьер? Теперь все шьют у Линденмана, хочешь, я свезу тебя к нему?
– Спасибо, – растерянно пролепетал князь, по заботливому взгляду друга понявший, что ему следует обновить гардероб, и уже на следующий день Захари повез его к знаменитому портному.
Едва заговорили о предстоящем бале у обер-камергера графа Александра Сергеевича Строганова, как Захари примчался к князю на Литейную и поспешил сообщить новость:
– Говорят, Строгановых не будет в Петербурге несколько лет, собираются путешествовать по Европе. Это последний бал, что они дают, будет вся столица. Ты танцуешь кадриль?
Петр порозовел – в июле Строганов обвенчался с красавицей-княжной Екатериной Трубецкой, которая потрясла юного князя при первом визите в салон графа Панина, и любое упоминание о ней вызывало краску на его лице.
– Нет, – рассеянно ответил он.
У них в Иваньковском и в соседних поместьях, где были девицы на выданье, регулярно устраивались балы, и Петр, как большинство молодых людей, неплохо танцевал менуэт и контрданс, но кадриль тогда только-только начала входить в моду, и еще не добралась до сельской глуши. Услышав его ответ, Захари всплеснул руками и в ужасе закатил глаза.
– Нужно немедленно пригласить учителя танцев! На бале у Строгановых кадриль будет непременно.
Учителя пригласили, и кадриль оказалась не так уж и трудна. Приглашение на бал получили все служащие Коллегии иностранных дел, и за три дня до бала до Петра со всех сторон доносилось:
– Говорят, государыне может не понравиться пышность.
– Все уверены, что она приедет, не может не приехать – все знают о ее благожелательном отношении к Строгановым.
Последний разговор, особенно Петра заинтересовавший, ему дослушать не удалось, поскольку его позвал к себе граф Панин и протянул список.
– Мне необходимы все означенные здесь документы, вы будете сопровождать меня к государыне.
Екатерина Алексеевна ожидала их в своем кабинете, на лице ее явно читалось нетерпение.
– Как вы долго, граф! – с кротким укором по-французски произнесла она.
– Дела-с, ваше величество, – преувеличенно вежливым тоном ответил Панин и представил ей низко поклонившегося князя, – князь Вадбольский, генерала Сергея Ивановича сынок, принят мною на службу три месяца назад.
Ласковый взгляд, каким императрица поначалу согрела оробевшего в ее присутствии некрасивого юношу, стал холодным.
– Приступим, граф, – коротко бросила она.
Они
