никогда не скажу, – с достоинством возразила Марья, зашнуровывая на ней корсет, – и зря не грозитесь. Как вам меня продать? Итъ мы ж теперь не ваши, а юсуповские.
– Князь нынче подарил мне этот дом и всех дворовых, что купил у папеньки, завтра бумаги будут.
– Вон как! – удивилась Марья. – Стало быть, к вам возвращаемся. И оброчные тоже?
– И оброчные. Зять твой Василий сколько оброку управляющему князя платил?
– В год десять рублев, как и старому барину.
Варвара Филипповна кивнула.
– Надо мне будет у него дела проверить, может, и больше с него возьму.
– Никак нельзя больше, барышня, ей Богу, – встревожилась Марья, – Василий теперь старших сыновей женить собрался.
– Женить? – в глазах Варвары Филипповны мелькнул интерес. – И на ком?
– Мишку на мещанке, а Григория на дочке лавочника.
– Видно, дела Василия хорошо идут, коли за сыновей его вольных девиц отдают.
– Дела у него хорошо идут, барышня, врать не стану, да и сыновья деньги в дом приносят, на все руки мастера. Но посудите сами, сколько две свадьбы-то съедят!
Варвара Филипповна благожелательно кивнула – что ж, пусть играют свадьбы. Дети-то Мишки и Григория, хоть и от вольных, все равно по отцам будут числиться крепостными, стало быть, ей в прибыль, а оброк можно будет и потом поднять.
– Ладно, пусть пока десять платит, – сказала она, – а мне вот что… мне мастер по дому нужен для одной деликатной работы, пусть Фрол отыщет и приведет, но только такого, чтобы не болтлив был.
– И, барышня, так Мишка, внук старший, у нас и есть лучший мастер, – обрадовалась Марья, – что угодно соорудит.
– Хорошо, я скажу, когда приходить.
Спустя два дня Сергей Николаевич уехал в Гатчину, и Варвара Филипповна, под разными предлогами удалив из дому всю прислугу, велела Фролу привести внука. Мишка и впрямь оказался на все руки мастером, к тому же сметлив и сразу понял, что от него требуется. Он просверлил отверстие в стене, отделяющей кабинет хозяина дома от небольшой комнаты со стенами, отделанными синей английской материей. В отверстие вставил слуховую трубу, спрятав один ее выход как раз над тем местом в кабинете, где стоял стол Сергея Николаевича. Другой выход в примыкающей комнате был скрыт под заглушкой, ничем не отличавшейся по цвету от синей стены. Теперь, чтобы услышать разговор в кабинете, Варваре Филипповне достаточно было лишь убрать заглушку.
В течение шести лет, со времени их возвращения из Франции, супруги Новосильцевы имели раздельные спальни. Сергей Николаевич сразу дал понять, что в пределах приличий предоставляет жене полную свободу, но и сам будет жить так, как пожелает. Варвара Филипповна знала, что муж ее в течение нескольких лет имеет связь с французской певицей, но тревожило ее не это, а недавний
