хмыкнул:
– Прозвучало, как угроза… Арвел! – окликнул он дворецкого, и тот согнулся в низком поклоне:
– Да, ваше высочество?
– Слуги уже подготовили покои для леди Цессары?
– Да, ваше высочество.
А он немногословен. Еще так чеканно и чопорно отвечает.
– Тогда будь добр, проводи леди в ее покои и обеспечь всем необходимым, – он заглянул мне за спину, где несчастная Марька продолжала цепляться за мой подол. – К невесте прилагается новая служанка. Отведи ее к нашей экономке, пусть расскажет о порядках и найдет ей работу.
– Позвольте, ваше высочество, – я подалась вперед, а Рензел вздернул черную бровь:
– Да?
– Мне будет спокойнее, если Марька останется моей личной служанкой.
Принц призадумался. Его лоб нахмурился, а тонкие пальцы погладили квадратный подбородок.
– Ваша мачеха категорически не советовала мне этого делать, и теперь я вижу почему.
У меня душа уползла в пятки, а Марька сильнее потянула за платье и опасно меня покачнула. Отступив, я слегка толкнула ее ногой, только тогда служанка догадалась ослабить хватку.
– Но если вы настаиваете…
– Настаиваю! – выпалила я и поджала губы.
Надо попридержать эмоции, пока судьба Марьки в руках Рензела, и не показывать ему страха без нее остаться. А то еще воспользуется моей слабостью, приставит ко мне другую служанку и будет шантажировать до самой свадьбы. Но, к счастью, моя дерзость принца не разозлила. Он ухмыльнулся, а его глаза сверкнули холодным голубым блеском вместе с далекой вспышкой молнии:
– В таком случае я не могу отказать моей невесте.
Глава 4
«Не могу отказать моей невесте».
«Моей невесте…»
Я фыркнула и еле сдержалась, чтобы не передернуть плечами. «Моя невеста» – прозвучало из уст принца точно приговор, нежели что-то радостное, и мириться с этим прискорбным фактом я не намерена. Его невеста? Да ни за что! Рензел непременно от меня откажется. Я об этом позабочусь.
– Какой у него голос! Слышали-слышали, госпожа? – шептала Марька, пока непроницаемый мистер Арвел вел нас в замок. К счастью, он стар, чтобы расслышать ее слова, и держится на почтительном расстоянии. – Как вспомню! Так опять мурашки бегают…
Она поежилась и потерла свои плечи. Я же понадеялась, что мурашки у Марьки от страха, а не восторга, который уловила в ее голосе.
– А глаза какие… Глаза! Видели-видели, госпожа? Словно в душу смотрят.
Я тяжело вздохнула.
– Он такой краси-и-ивый, – тихо протянула Марька, и мне пришлось ее остепенить:
– Впервые вижу, чтобы жертва восхищалась палачом. Принц грозился отрубить тебе голову!
Наивность Марьки тесно граничила с глупостью, и эта черта в ней меня раздражала и радовала. Марька
