горела!..
– И волосы!..
– Кожа волдырями пошла!..
– Думали, конец нам пришел!..
– И боль была взаправдашняя, – заключил косматый. – Невмоготу такую терпеть.
Олег подвел к нему коня, спросил сверху:
– Тебя как звать?
– Микула Лютый я, князь. Из войска твоего.
– Мое войско лагерем стоит, парень. Тебя там нет.
– Прости, князь. Бес попутал. Завел в места гиблые к ведьме этой проклятущей…
– Говоришь, огонь на вас наслала старуха эта? – уточнил Олег.
– Не старуха она, – залепетал юнец с редкими вислыми усами. – Молодая баба совсем. Красивая, спасу нет.
– Глаз не отвести, – подтвердил Микула.
Олег испытал волнение, которое постарался скрыть от всех присутствующих. Им совсем не обязательно было знать, что он заинтригован и возбужден, как маленький мальчик, услышавший чарующую сказку.
– Говорите, одежда на вас горела? – заговорил он, выгибая одну бровь домиком. – Так почему же цело все? Кто-нибудь из вас может показать мне ожоги? Нет? Ну, что примолкли?
– Горели они по-дурному, – вмешался начальник дозора. – Синим пламенем внутренним. Бражничали ночь напролет, вот и привиделось с пьяных глаз. Горячка у них, князь.
Олег свесился с седла, чутко повел носом.
– Сивухой не разит. Тут что-то другое. – Он выпрямился и подбоченился. – А ну, признавайтесь, подлые! Вздумали голову мне морочить? Князю своему брешете, псы шелудивые?
– Да ни в жизнь, владыка! – Микула с размаху приложился лбом к земле. – Правду говорим. Была ведьма, была. Вышла в чем мать родила, а из избы дым валит…
– Голая? – переспросил Олег и пошевелился, садясь в седле поудобнее. – И что же, комарье ее не донимало?
Дозорные вежливо засмеялись, давая понять, что оценили сметливость князя. Схваченные ратники переглянулись, а потом один из них тряхнул волнистой русой бородой и сказал:
– Не было там ни комарика, князь. Птиц и зверей тоже. Мертвое место.
Пока Олег выслушивал это странное заявление, взгляд его переметнулся вверх и, скользнув по верхушкам ближних деревьев, обнаружил там блестящую ворону, обхватившую черными лапами березовую ветку. Было такое впечатление, что она давно ждала этого, ибо в следующее мгновение птица повела клювом, словно указывая на лес. Усмехнувшись своим глупым мыслям, Олег спохватился и грозно свел брови на переносице:
– Ладно, недосуг мне ваши байки слушать. Отвечайте прямо: почему дружину покинули? Куда шли? Грабеж замышляли?
– Было дело, – ответил за всех кудлатый Микула. – Но никого и пальцем не тронули, князь. В том матерью своею клянусь, и детками малыми, и душою.
– Думаешь, этого достаточно, чтобы без наказания вас оставить? – скривился Олег и незаметно для себя снова отыскал взглядом черную птицу.
