разговоры о подобных устройствах и была надежда, что удастся собрать прототип, но, насколько я помню…
– Есть определенные вещи, сэр, – перебил Никодимус как-то слишком поспешно, – вам неизвестные. Взять хотя бы тот факт, что после вашего погружения в холодный сон мы стартовали не сразу.
– Ты имеешь в виду, что была отсрочка?
– Ну да. По правде говоря, довольно значительная.
– Черт побери, не пытайся навести тень на плетень. Что значит значительная?
– Ну, примерно лет пятьдесят.
– Лет пятьдесят? Почему так долго? Зачем понадобилось загнать нас в холодный сон, а потом выдерживать пятьдесят лет?
– Торопиться с отлетом не было особой нужды, – отвечал Никодимус. – Расчетное время реализации проекта было столь велико – ведь до возвращения первых кораблей, нашедших пригодные для жизни планеты, должно было пройти лет двести, если не больше, – что задержка в пять десятилетий не казалась чрезмерной, если за это время удалось бы разработать системы, увеличивающие шансы на успех.
– Например, конвертор материи?
– Да, конвертор – одна из таких систем. Конечно, можно бы обойтись и без него, но он из разряда удобств, увеличивающих коэффициент безопасности. Еще более важными представлялись некоторые элементы конструкции самого корабля – если бы их удалось реализовать…
– И удалось?
– По большей части, да, – отвечал Никодимус.
– Но нас никто не предупреждал ни о каких отсрочках! – воскликнул Хортон. – Ни нас, ни другие экипажи, проходившие подготовку вместе с нами. Если бы кто-нибудь из любого экипажа прослышал об этом, нам бы непременно шепнули словечко…
– Вам, – отвечал Никодимус, – не было нужды знать об этом. В противном случае с вашей стороны могли бы последовать неоправданные и нелогичные возражения. И представлялось важным, чтоб экипажи были в полном порядке к моменту, когда корабли будут готовы взять старт. Видите ли, все вы были люди особенные. Возможно, вы помните, с какой тщательностью вас подбирали.
– Еще бы не помнить! Бесконечные компьютерные проверки на факторы выживаемости. Измерения психологических характеристик – снова, и снова, и снова. Физические тренировки, измотавшие нас к чертовой матери. А потом нам засадили в мозги эту телепатическую хреновину, чтоб общаться с Кораблем, и это оказалось муторнее всего остального. Ясно помню – прошло много месяцев, прежде чем мы выучились обращаться с этой штукой как следует. Но к чему было затевать такие хлопоты, если потом нас засунули на хранение в морозильный шкаф? Мы могли бы просто подождать.
– Иного выхода не было, – сообщил Никодимус, – вы же старели с каждым годом. При подборе экипажей одним из факторов был возраст – вы должны были уйти в полет не то чтоб молодыми, но и не слишком старыми. Посылать в космос стариков толку мало. А как только вы заснули холодным сном, то перестали стареть. Время уже не имело для вас значения – в состоянии холодного сна вы не ощущали времени. Таким образом
