доме. Мы стали ходить друг к другу в гости и дружить семьями. Как-то после значительного перерыва я зашел к Бобу, и он, сидя на кухне, спел мне весь новый цикл песен, который потом получил ярлык «дилановского». Мне всегда нравились его песни и завораживал его голос, но тут меня совершенно сразила невероятная мощь нового материала. Каждое слово будто входило в твою плоть. Как я уже говорил, у меня всегда было ощущение правоты нашего дела, но тут я увидел реально состоявшегося матерого Артиста, которому, может быть, уже тогда следовало отказаться от группы.
Летом у Боба с Натальей родилась дочь Алиса. Пока Наталья была в родильном доме, Боб с Майком затеяли запись альбома Все братья – сестры. Запись происходила на лужайке возле дома Ольги Аксяновой, которая училась с Бобом в одной группе и одновременно работала дворником. Ее служебное помещение находилось во флигеле, в котором помещался тот самый Примат. Чтобы попасть в этот фантастический сад, выходивший прямо на Неву, нужно было пройти через длинную низкую арку, похожую на короткий тоннель, на заднем дворе факультета с обратной стороны Смольного. То было одно из сказочных мест, которыми изобилует этот город и о существовании которых иногда не подозреваешь. Операцией руководил Марат, который был мастером записи альбомов на аппаратуре, явно не предназначенной для этого, посредством микрофона, включенного прямо в стереомагнитофон типа «Маяк». Но это был ощутимый эволюционный шаг, поскольку первые два альбома Искушение и Притчи были записаны на магнитофоны «Комета» или «Яуза» посредством «мыльниц» (так в то время назывались микрофоны, которые входили в комплект любого магнитофона и, наверное, были в каждом доме).
В альбом вошли все те песни, которые Боб уже пел, но за которые мы еще не брались вместе. Мы все присутствовали при записи, но присоединились к Бобу только в хоре на песне Дочь. Михаилу в одной песне удалось сыграть на слайде. Чуть позже прямо на этой лужайке, насколько позволяла длина сетевого удлинителя, мы устроили мини-рок-фестиваль, на который слетелись все наши дружки. Народу было человек сто. Играли все прямым звуком, то есть отсутствием такового, поскольку не было ни одного микрофона, и в мою маленькую колонку «VEF» был включен только бас Михаила. Концертов в то время категорически не было, и этот фестиваль стал событием. Впрочем, событием становилось абсолютно все, поскольку мы очень хотели, чтобы это было так. Масштаб мероприятия почти не имел значения, важна была его суть. Это было интересно еще и тем, что происходило прямо за Смольным, который в то время являлся далеко не институтом благородных девиц.
Примерно тогда же, а может быть годом позже, но тоже летом произошло-таки событие реального масштаба. По крайней мере, впервые оно обещало стать таковым. В газете «Ленинградская правда» появилась заметка о том, что четвертого июля на Дворцовой площади состоятся съемки американского
