звездочек. Точно так же сверкало платье невесты. Такое же белое, как и полагалось в месяц белой луны, оно было все украшено золотом: края многочисленных юбок в золотой тесьме, банты с длинными золотыми лентами, золотой нитью вышит узор по лифу. Изящно спадал с плеч белый плащ, окаймленный таким же белым пушистым мехом. И шапочка с меховой опушкой.
Яжджан, красавец-воин, был одет в бело-золотой мундир, по покрою напоминавший военный. С пагонов свисали длинные золотые кисти. Плащ так же был подбит теплым белым мехом, только покрой был мужской, и брошь застегивалась на плече. На поясе сверкал неизменный атрибут военного – сабля.
Яжджан поддерживал свою невесту под руку, входя во дворец, и выглядел самым счастливым человеком на свете, впрочем, как и Шрида. Красивой процессией проследовали они в зал для приемов, где уже находился фаршад и ашахады. Все были одеты празднично, а зал был украшен цветами – и где их только нашли в такое время года? Фаршад не пожалел средств на этот праздник.
Все расступились, давая дорогу жениху и невесте. Шрида и Яжджан отпустили руки друг друга и пошли, описывая круг, к противоположным стенам зала. Тем временем от толпы приглашенных отделились двое: актеры, играющие жениха и невесту. Мужчина шел со стороны двери, а женщина с противоположной стороны, и шли они на встречу друг другу. Встретившись, они взялись за руки и подняли их над головой, демонстрируя собравшимся свой союз. Яжджан-Рё и Шрида-Рё поздравили всех с праздником и пожелали жениху и невесте все, что принято желать в день свадьбы. Затем они снова вернулись в круг зрителей, уже держась за руки, и настала очередь настоящих жениха и невесты. Они пошли на встречу друг к другу, и, встретившись посредине зала, соединили руки. Раздались рукоплескания, а когда они стихли, к молодоженам подошел фаршад, которого сопровождали его дети, Эсси и Шахи. Узтакуштами поздравил Шриду и Яжджана и пожелал им всего самого лучшего, преподнеся свадебные подарки, которые несли близнецы. Его примеру последовали и все остальные. Затем был свадебный танец новобрачных, и все поражались тому, как слаженно танцуют они, какие сложные фигуры выполняют.
После официальной части все проследовали в зал для пиршеств, где жениху и невесте были отведены самые почетные места – по левую руку фаршада, а по правую руку от него сели королевские близнецы. Музыканты заиграли веселую мелодию, а певец запел шутливую песню о семейной жизни известных комических персонажей, очень популярных во фрэнхайнше героев многих театральных постановок Мэджин и Рэйстан. На столе стояло столько диковинных кушаний, сколько малыши не видели за всю свою жизнь. Все веселились и смеялись, пили и ели вдоволь, и под вековым потолком не умолкал веселый смех.
Вдруг двери отворились, и в зал вбежал человек. Он был невысок, прям и тощ. В руках он держал свиток. Человек спешно, почти бегом зашагал прямо к фаршаду. Он почтительно поклонился и с тревогой в голосе сказал:
– Плохие новости, фаршад-аджар!
