дома, чтобы позвонить.
На ватных ногах Александра направилась в комнату, открыла бар. Выпить захотелось просто нестерпимо, но в баре было пусто. Она подумала, что надо купить коньяку и лимон, лимонов тоже дома не было. Ксана сняла халатик, надела свитер, джинсы, легкую курточку с капюшоном, долго в коридоре возилась со шнурками кроссовок, доведя Жорика почти до исступления. Вышла на крыльцо, вдохнула морозный воздух полной грудью, вспомнила, что забыла деньги. Вернулась. Снова вышла. Не покидало четкое ощущение, что все это происходило не с ней, а с какой-то другой Ксаной, о которой она еще ничего не знала. Бессвязные мысли бешено бились в голове, готовые вот-вот перерасти в неконтролируемую панику, но она из последних сил не давала им взять над собой власть. На душе было невыносимо гадко, тяжелый страх мешал дышать.
Едва сдерживая себя, Ксана прогулочным шагом двинулась через дорогу в соседнюю пятиэтажку, где на первом этаже сверкал гирляндами продуктовый универсам. Мимо проехала машина. Она вздрогнула, едва не выронив деньги. Прошли шумно гомонившие подростки с открытыми бутылками пива, поздоровалась соседка с собачкой на поводке. В магазине знакомая продавщица улыбалась, шутила, как обычно, все было спокойно.
«Может, у меня галлюцинации? Может, я сошла с ума, как моя кума Света?» Ксана оплатила коньяк, лимон, сигареты, получила чек, выбросила его в картонную коробку под прилавком, вышла на улицу. Ничего не происходило, никто не показывал пальцем, никто не кричал: «Держите!!! Убийца!!!» И все же нервы, словно натянутые струны, были на пределе, Ксана готова была в любую секунду сорваться с места, чтобы спастись от чего-то смертельного и гораздо более страшного, чем простое разбирательство – кого сняли на видео в момент убийства. Безотчетное первобытное желание любой ценой избежать опасности стало гораздо более мощным, чем цивилизованный здравый смысл, безуспешно убеждавший ее не беспокоиться. Казалось, достаточно легкого толчка, чтобы инстинкт самосохранения уничтожил этот здравый смысл, превратив Ксану в существо, жаждущее выжить любой ценой.
И это случилось.
Ледяной воздух взорвался воем сирен, к воротам ее дома, визжа тормозами, подкатили машины с синими и оранжевыми всполохами, из машин выбежали люди. Какая-то дамочка с пакетами удивленно заохала, зашлись лаем собаки. Ксана, ни о чем больше не раздумывая, словно получила, наконец, долгожданное разрешение, бросилась в противоположную от дома сторону, пулей нырнула в спасительную темноту переулка за пятиэтажкой, серой тенью проскочила мимо вонючих мусорных баков и понеслась вверх по улице с одноэтажными домами. Ее сердце бешено колотилось, в ушах звенело, тело стало неожиданно легким, напряженным и послушным, как в далекой юности, когда она бегала стометровку по стадиону.
Перейдя через время на быстрый шаг, молодая женщина чуть отдышалась и снова помчалась к окраине. Ей почему-то было необходимо покинуть пределы города как можно скорее. Если бы Ксану в этот момент спросили, почему она так поступает, она бы ответить не смогла
