ответил Ким, – я просто хотел узнать, повлияет ли отставка Конебрицкого на его дальнейшую судьбу?
– Ни в коем разе! – вскричал Осипик до неприличия громко. – Экономический рост невозможен без таких людей, как Константин Иосифович. Ведь он в свое время возглавлял специальный институт социального прогноза, защитил докторскую. Кстати, его никто с поста не снимал. Он ушел сам, и это было тяжелым решением, потому как дело касалось оппозиционной партии, вклинившейся в технику расследования товарных сделок страны.
Он едва передохнул и вновь углубился в почти непонятные Евгению рассуждения:
– Основная масса населения не знает, что реальный рынок вправе поддержать только класс собственников, и следующий шаг перестройки как раз и должен быть сделан в этом направлении.
Далее Осипик призывал Кима принять участие в каком-то проекте, в который проникли так называемые «постепенщики», какие явно против шокотерапевтов.
Ким никак не мог отвлечься от того, что говорил Ярослав, потому что почти прослушал, о чем вещал остальному люду сам Конебрицкий. Но его слова были встречены восторженным улюлюканьем.
И в это время на табуретку, что вынесли из кухни, поднялась актриса Карина Мараховская и стала читать стихи:
В самодовольстве нетерпимом,
Где чьи-то верх берут слова,
Живет, рожденная интимом,
Всепостижимость естества.
И каждый думает: «Ее бы…»
И следом каждая: «Вон он б…»
И разом никнут, как амебы,
Средь лабиринтов катакомб.
А, впрочем, разве стоит это
В дальнейшем людям шифровать?
Когда на свете нет запрета,
То лучше в блуде пировать.
– Ей никак нельзя пить, – чуть приклонившись к его плечу, сказала Евгению Шарлотта Оломская. – Никак не поймет, что чужая душа – не жилая собственность.
Карина, видимо заметив, что ее не поддержали другие женщины, натянула на свои груди майку со странным изображением. Там красовалась женщина, вместо губ у которой был, видимо, только что спорхнувший с дерева пыльный листик. А сами губы рядом бабочкой парили около лица.
– Красиво, правда? – спросила Кима Оломская.
Евгений неопределенно повел головой.
Ему вспомнилось, как вели себя женщины у игровых автоматов. Только устроишься возле железного обманщика, как под твоей рукой появляется мальчишка. Он начинает подсказывать, что надо делать и как. И вот когда какое-то уразумение, наконец, приходит, за спиной появляется некая фея с бокалом в руке.
– О, вы настоящий герой «Пиковой дамы»! – восклицает она, стараясь хоть какой-то выпуклостью, но дотронуться до играющего.
Тот, естественно, оборачивается. Потому как всякая, пусть даже и не очень понятная лесть всегда занимательна и приятна. И почти осознает, что это как раз то, что ему нужно. И обратно они уже уходят вдвоем.
Другая же, коль замечает, что на нее долго не обращают внимания, задает,
