не жалели. Мы для них были не клиентами неплатёжеспособными, а просто голодными детьми.
Есть же почему-то хотелось постоянно. Стипендия в сорок рублей улетучивалась быстро и не совсем ясно, куда именно. Поэтому уже дней за десять до очередной государственной милости студиозы начинали «стрелять» друг у друга трёшки и рубли. Первыми в этот процесс включались двоечники – им стипендию вообще не платили.
В нашей группе таких нищих «лишенцев» было двое: Славик и Рафик. Оба приехали издалека, помощь от родных получали скудную и постоянно нуждались. Источником кредитов для них служили, как правило, местные ребята: у них родители рядом, не профинансируют, так хоть накормят. Иногда друзья даже составляли график ужинов: к кому сегодня идут, к кому завтра. И везде их охотно принимали, потому что парни были хоть и безбашенные, но добродушные и весёлые. Там, где появлялась эта парочка, всегда звучал смех.
Жаль, не было в те годы какого-нибудь «Камеди-клаба», а то Славик и Рафик, безусловно, нашли бы в нём своё место. А в нашем техническом вузе они висели на волоске, и ходили слухи, что уже готовится приказ об их отчислении. Потому-то друзья совсем «забили» на учебу, а ходили в институт потусоваться да финансами разжиться. Занятые «до перевода из дома» деньги, разумеется, не возвращались.
Я тоже несколько раз становилась жертвой их обаяния и отдавала отнюдь не лишние рубли в долг навсегда. Наконец, эта «дойка» стала меня напрягать, потому что и мне от мамы с папой не шибко большая добавка приходила. Мои родители считали, что советский человек должен уметь жить скромно. Потому-то, когда парни подвалили ко мне с традиционным «Коза, дай рубль!», я резко послала их куда подальше с использованием не вполне литературной лексики. Не было тогда во мне интеллигентности, позже наработанной в различных культурных учреждениях.
И на Козу я ещё очень обижалась. Да, наградили родители фамилией Козлова и что? Теперь можно дразниться? Имя мне тоже досталось проблемное – Евдокия. От дедушки, кстати. Маминого папу звали Евдоким, и был он настолько заслуженным-перезаслуженным, что мама решила его имя во мне увековечить.
Но с именем было проще. При знакомстве я представлялась Дианой. В документы мои однокашники не заглядывали и звали просто Динкой. Избавиться от Козы было труднее… В общем, я обиделась.
Голодные, а потому непривычно грустные Славик и Рафик тоже обиделись. Их задели и моя жадность, и нелитературные выражения, и адрес, куда я их послала, им не понравился.
Когда я, отмахнувшись от своих хронических должников, направилась в общагу, друзья пошли следом, размышляя на ходу, как бы позатейливей мне отомстить. Нет, они не были злыми или подлыми. Просто любили приколы и отлично умели их устраивать.
По дороге я остановилась у ларька с пирожками и, протянув продавщице рубль, попросила один, с ливером. Пирожок стоил 15 копеек. Продавщица ухватила его бумажкой и протянула мне, а сдачу высыпала на тарелочку.
