мои запястья, приговаривая:
– Сестрёнка, дорогая, успокойся!
«Скорая» примчалась необычайно быстро. Два квадратных санитара ловко скрутили меня какими-то длинными белыми «полотенцами» и загрузили в фургон, не обращая на мои мольбы никакого внимания. Один из «квадратов» повернулся к парням:
– Кто родственник? – угрюмо спросил он.
– Я, – бездумно продолжал «валять Ваньку» Славик.
– В машину! – скомандовал санитар и, отстранив Рафика, пытавшегося забраться следом, захлопнул дверь.
В приемном покое психбольницы у нас со Славиком отобрали документы. Ему приказали ждать на лавочке в холле, предварительно заперев на ключ входную дверь, а меня завели в кабинет, где сидел молодой, симпатичный и очень серьёзный врач. Один из санитаров остался стоять рядом, второй вышел.
Шутка стала не просто несмешной – жутковатой. Я продолжала по инерции возбуждённо возмущаться, ещё не потеряв веры в то, что вот-вот правда восторжествует, меня развяжут и отпустят домой. Я так и сказала врачу:
– Пожалуйста, поверьте, я совершенно нормальная! Это Славка с Рафиком пошутили! Они меня обокрали…
– Понятно, – отозвался доктор. – И много взяли?
– Восемьдесят пять копеек! – Мне почему-то стало стыдно, а доктор хмыкнул и стал изучать наши студенческие билеты. Санитар доложил обстановку:
– Кричала, нападала на мужчину, замахивалась на него камнем.
Я возмутилась:
– Никаким не камнем, а пирожком с ливером… Только они сами первые начали!
– Угу, – эскулап откинулся на стуле. – Замахивалась пирожком… А они – это кто?
– Славка с Рафиком! То есть, Славка первый начал!
– Понятно, – сказал врач и посмотрел на санитара.
– В коридоре сидит, – пояснил догадливый «квадрат».
– Так. Значит, Славка напал, а вы ему сдачи дали.
– Не давала! Он сам сдачу утащил!
Врач с прищуром уставился на меня. Мне было плохо. Текло из глаз и носа, а я не могла достать платок, потому что сидела спелёнатая. Попробовала утереться о плечо, стало только хуже.
– Развяжите меня, пожалуйста, я ни в чем не виновата!
– Успокойтесь, разберёмся. Как вас зовут?
– Диана, – сообщила я, от волнения начисто забыв, что в документе значусь Евдокией.
– Так, – сказал врач и пристально глянул мне в глаза. – А фамилия?
– Козлова.
– Значит, Диана Козлова?
Тут я опомнилась и зачастила:
– Это я так называюсь, потому что мне имя Евдокия не нравится… Меня мама в честь дедушки назвала… – я запнулась, ощутив в своих словах что-то не то.
Доктор взял из стопки листок с надписью «История болезни» и начал на нём писать. Я похолодела и замолчала.
– Ну, что же вы? Продолжайте. Вас назвали в честь дедушки
