пожевывал ими нижнюю губу. На переносице между темными умными глазами легкая морщинка от задумчивости, сжатая в кулак наманикюренная рука подпирает подбородок: человек внимательно слушает.
– Я подумал, что вам это будет интересно, мистер Кортни, – закончил говоривший и переступил с ноги на ногу на толстом ковре.
На мгновение повисла тишина. Рассказчик с тревогой взглянул на двух джентльменов, сидевших по бокам от Дирка Кортни, но потом снова обратил все внимание на центральную фигуру.
Дирк Кортни опустил руку на колени, и лицо его прояснилось.
– Вы правильно поступили, Хобди. – Он бледно улыбнулся, и эта улыбка только подчеркнула его силу и властность. – Посидите в приемной. Клерк вас там угостит чем-нибудь, а я потом хочу еще поговорить с вами.
– Да, сэр, мистер Кортни, сэр…
Человек быстро вышел за дверь, и едва она закрылась за ним, двоих рядом с Дирком Кортни как прорвало:
– Я говорил, что-то подобное случится.
– Вы сказали, что он убит.
– Мне эта идея никогда не нравилась.
– Думаю, на этот раз мы зашли слишком далеко!
Они говорили, перебивая друг друга, а Дирк Кортни сидел с загадочной полуулыбкой, внимательно разглядывая бриллиант на мизинце правой руки и поворачивая крупный камень, чтобы поймать свет из окна и бросить яркий блик на потолок над собой.
Через несколько минут говоруны иссякли, и Дирк Кортни вежливо посмотрел на них.
– Все? Я нахожу ваши замечания конструктивными и глубокомысленными. – Он перевел взгляд с одного на другого, не получил ответа и продолжил: – К сожалению, вам известны не все факты. Вот некоторые новые сведения. Он явился в город сегодня утром и направился прямиком в контору земельной регистрации, оттуда в контору регистрации компаний, потом на сортировочную… – Слушатели снова разразились потоком восклицаний и жалоб, а Дирк Кортни тем временем достал из хьюмидора сигару, тщательно подготовил ее, обрезав кончик карманным ножом с золотой ручкой, смочил языком и взял большим и указательным пальцами, дожидаясь, когда опять наступит тишина. – Спасибо, господа, но, как я уже сказал, указанный джентльмен направился на сортировочную станцию и там расспрашивал о Грейлинге и его сыне.
На этот раз они промолчали, обмениваясь испуганными недоверчивыми взглядами, и молчание длилось, пока Дирк Корни зажигал спичку, ждал, пока прогорит сера, и закуривал.
– Это вы додумались, – сказал Рональд Пай.
Он по крайней мере на тридцать лет старше Дирка Кортни. Некогда горделиво выпяченный живот, говоривший о процветании, опал под дорогим пиджаком, щеки обвисли, как петушиная бородка, и покрылись блеклыми веснушками, словно темными пятнами – признаком нездоровья печени. Волосы поредели и поседели, остались лишь жалкие напоминания о некогда роскошных рыжих кудрях. Но уши по-прежнему торчали, словно он к чему-то
