а от каких чужаков вы защищаетесь? Империя?
– Резаки… – Араваль заскрежетал зубами, – отвратительные твари с гнилыми ртами и погаными лысыми черепами, их желтые морды я не забуду никогда. Вот кого мы убиваем тысячелетиями. Они уже не раз приплывали с востока, пытаясь закрепиться на нашей земле и каждый раз умывались своей кровью. Когда их нет, мы убиваем друг друга, ведь север суров, здесь по-другому нельзя.
– А вечные воюют? Они же тоже северяне?
– Альбиносы? Ха. Мало в них осталось от истинных северян. Они выстроили свою стену и прячутся за ней со времен правления Антаира. Уже лет двести прошло с тех пор. Но есть суровая реальность, на севере нет друзей, каждый каждому враг. Выживает сильнейший, поэтому я еще жив. А ты жив, потому что, жив я. – Араваль отбросил пустое ведро в сторону, сел на холодные камни в углу темницы и замолк. Что-то сломалось в нем там, под Крайленом. Он перестал быть тем, кем являлся.
Глава 4. К ВАШИМ УСЛУГАМ.
Проливные дожди были не редкостью на юге, но в степях казались явлением крайне удивительным, поэтому всех застал врасплох надвигающийся на лагерь потоп. Ливень уже успел наполнить неровности земли водой и из грязных луж повсюду слышались всплески дождевых капель. Не повезло часовым, им приходилось всеми силами поддерживать огонь в кострах и мокнуть в тонких плащ-палатках. Наступление – дело тяжелое, иногда тяжелее самой битвы. Пройти маршем несколько суток, разбить лагерь, голодать и мерзнуть на чужой земле, а потом опять идти и опять лагерь, потом возможно осада или вовсе лобовое столкновение, отступление-нападение, отступление-нападение… Высокая фигура в темном капюшоне проскользнула мимо огня, рядовой вскочил и поскользнувшись повалился на спину. Неуклюже пытаясь подняться, он загнал свое копье в грязь и зацепившись ремнем за древко никак не мог встать.
– Поднимайтесь, юноша, ну же! – мощная рука потянула наверх незадачливого часового.
– Товарищ май… капитан, приветствую вас, за Империю! – отсалютовал, с ног до головы измазанный грязью и вымокший, рядовой с выражением лица нашкодившего ребенка.
– Вольно, солдат. Я пришлю к вам сменщика, не такого грязного и не такого… мокрого, – натянув капюшон поплотнее, офицер направился дальше, по направлению к бело-красным палаткам.
Партия в карты под медовуху в офицерских кругах – дело обычное, но привычным местом сбора служила таверна за центральной площадью Годара с птичьим названием – "Грач". Теперь условия были несколько хуже, но от этого игры не стали менее интересными.
– Ну здравствуйте, капитан Саутери, где же ваши манеры, оставили дома? – вокруг стола послышалось неуверенное перешептывание. – Пунктуальности в вашей деревне не обучали, это ясно, – продолжал перебравший офицер, – но ведь вы уже не тот оборванец, что были раньше!
– Майор Аната́н Про́нзу, на ваше счастье, я восприму эту грубость, как пьяное дурачество и не заколю вас завтра в очном поединке, например, около полудня. – произнес Саутери. После он снял капюшон и расплылся в приветственной улыбке.
