мы сегодня оперируем, есть представление полуязыческое и полураскольничье. Эта мысль высказана еще Яворским, когда он писал свою книгу об Антихристе – против раскольников и в защиту Петра I. Поэтическое сознание, не принимающие ортодоксальное мышление, задействовало о Петербурге именно старообрядческие представления и эмоции. Не стоит забывать, что миф об антихристовом Петербурге появился лишь в николаевскую эпоху – и уж, поверь мне, виной тому не Петр I как образ Антихриста, а Николай I, которого при жизни и в глаза называть Антихристом «было неосмотрительно»…
У русской церкви, равно как и у русской литературы, есть одна, возможно порочная, страсть – влезать в дела государства, «совать нос» в «царство кесаря». Это считается нормальным. Обратное же движение – когда государство вмешивается в дела церкви – является чуть ли не оскорблением. В подсознании сразу же воскрешаются отступники, гонители, а вместе с ними – Антихрист.
Такова история монаха Самуила, что приводит С. М. Соловьев, – знаменитого автора «подметных писем», в которых Петр именуется Антихристом. Впрочем, эта история заслуживает того, чтобы о ней рассказывать отдельно.
* * *
Все началось с того, что до Самуила «дошли слухи» – де-мол, царь не настоящий, а подменный (сын Лефорта); потом монах Савва заронил: «узри антихриста». «Видишь – один владеет, патриарха-то нет, а печать-то видима: велит бороды брить». Другой монах, Никодим, инквизитор, подлил масло в огонь: «Нет, не антихрист, а разве предтеча его». Легче от этого Самуилу не стало. Вдовесок – окно в Европу, в царство папежа. «Антихрист! Антихрист» – повторит Самуил, сидя на цепи в Трегуляевском монастыре.
К счастью, прочел Самуил «Духовный Свет» и, по впечатлительности своей, переменился и «освободился от своих раскольничьих идей». Петра простил так же «по сердцу», как и Антихристом его назвал. Вернулся из странствий («Антихрист пришел! – надобно бежать в пустыню») – а жена с другим живет…
Кто виноват? Петр виноват, антихристово семя…
Суть всей этой истории – «узрение антихриста» есть дело психологическое, фрагментарное, индивидуальное; антихриста опознавала эмоция, а не разум; лик антихриста импрессионистичен, соткан из обиды, слухов, знамений и страха.
* * *
Рыская по Петербургу в поисках Антихриста, мы с тобой нынче лишь стопчем башмаки, – «трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет».
У Достоевского: «Если Христову веру смешать с целями мира сего, то разом утратится и весь смысл христианства».
У Н. Бердяева: «Горе тому, кто смешает Царство Небесное с царством кесаря».
Эти разграничения не случайны. Еще Вл. Мономах за свое «Поучение» был назван антихристом – смешал княжескую власть с Христовой верой и подчинил последнюю первой. Именно «благочестивая власть» является внешним исправлением греховного человека. Но и «нечестивая
